– Да, – наконец произнёс он. – До сих пор всё это перед глазами мелькает… – мальчик покачал головой и отвернулся. – А ты?

– Я второй, – обвила ноги руками та. – Мне тогда тоже плохо было. После этого поседела окончательно.

– На, тоже хлебни, – протянул флягу Гриша. – Там почти до конца налито.

Девочка взяла предмет и задумчиво посмотрела на него. Она долго не могла решиться, руки крепко сжимали посуду, но потом, открутила крышку и неуверенно сделала один маленький глоток. Горло сразу неприятно обожгло, но зато тепло стало расходиться по всей груди. Катя зажмурилась и потрясла головой. Да, штука, конечно, мощная. Правда, девочка не знала, чем водка может помочь. Но если дядя Ваня об этом говорил, то это должно действительно работать. «Положиться только на себя и товарища», – повторила у себя в голове она. Внутри всё неприятно сжалось. Девочке было трудно сомневаться в вере, которой жила всю сознательную жизнь. Жила не только она, но и покойная мать. Что она ей сказала бы на это? «Может, он помогает?» – задумалась в надежде Катя. – «Он есть, но не слышит?» Она ничего не могла понять. Внутри происходила непонятная борьба. С одной стороны – вера, с другой – реальность жестокой войны. Её стали мучить эти предательские мысли ещё после трагедии в родном селе. Почему Небеса не услышали молитвы стольких матерей? Что нужно было сделать для того, чтобы до них дошло? Девочка ничего не понимала. Почему так? Может с ней что-то не то? Может делает что-то неправильно? Она не могла ещё определиться. Внутри были смешанные чувства, которые разрывали изнутри. Но решать этот вопрос сейчас было некогда. Здесь, в лесу шла реальная борьба. Борьба за жизнь.

– А как ты первый раз убила? – повернулся к ней мальчик. – Застрелила?

– Застрелила, – кивнула Катя. – Мне пришлось. В прошлый раз на разведке я встретила знакомого немца. Он был одним из оккупантов в моём родном селе.

– Оккупантом? – переспросил тот.

– Вот такое совпадение, – убрала флягу девочка. – Он меня узнал. Из-за него могли убить всех жителей и в этой деревне.

– И как? – с некой надеждой спросил Гриша. – Ты же, получается, отомстила ему?

– Нет, – помотала головой Катя. – Я убила его нечаянно. И… – она прервалась. – И никакого удовлетворения не получила. Моих родных это не вернёт, а убивать оказалось не так просто, как я себе это представляла.

Вновь повисла тишина. Девочка выпрямила ноги и они, разгребая снег, ушли в сугроб. Штаны и юбка уже заледенели, грязные спутанные локоны неприятно лезли в лицо. Лента для волос потерялась где-то в канаве, да и если бы она была, ничего бы на голове заплести не удалось. Сбоку послышался голос Гриши:

– У нас есть один пистолет и один рабочий автомат, – решительно произнёс он и сжал ладонь в кулак. – Это уже утешает. Я беру винтовку, ты пистолет. Он легче и не отдаёт так.

«Нет, всё-таки прав был дядя Ваня», – подумала Катя, глядя на то, как её товарищ потихоньку начинает выходить из состояния шока. Подождав ещё немного и сверившись с картой, они направились дальше. Времени у них оставалось мало, а нужно было ещё добраться и разузнать всё про вооружение врага. Только вот сделать это будет в десять раз сложнее, чем они думали изначально. Теперь немцы никому не дадут сунуться. Но рисковать было нужно. Ради прорыва наших солдат, ради спасения выживших гражданских людей, ради мести фашистам за причинённые страдания народу. Катя шла, прижимая к ноге пистолет. Они даже не стали прятать оружие, ибо маскировка была бесполезна. Пальцы крепко сжимали ствол. В голове проносились моменты стрельбы с командиром. Как она стреляла по банкам. Как было трудно в начале, и как было легко после случая в Малиновке. Девочка повернулась к Грише:

– Тебя стрелять командир учил? – шёпотом спросила она.

– Когда как, – смотрел под ноги тот. – У дяди иногда времени не хватает.

– А ты в каком батальоне служишь?

– В пятом, – ответил тот.

– Я в третьем, – перешагнула корягу девочка.

– В курсе, – кивнул Гриша, – я знаком с вашим командиром.

Катя нахмурилась. «А я ведь никаких больше батальонов, кроме первого и второго не знаю. И знакома только с их командирами». Вдруг послышался шорох. Девочка легонько стукнула товарища по спине и сняла пистолет с предохранителя. Дети замерли, держа оружие наготове. Но никого не было. Это деревья и подпитанное страхом воображение играли с ними злую шутку. Останавливались они так уже далеко не один раз. Гриша вынул карту из ватника и всунул напарнице в руку, а сам перезарядил автомат: