– Я б его взял! – вырвалось у Ильи.

Владко, жеребец, отнятый Ильей у владетеля Мислава и выбранный для сегодняшней охоты, заплясал на месте, чуя беспокойство всадника.

Рулав глянул на княжича сочувственно. Это была не их охота. Они тут так, сбоку постоять. Между ним и зверем аж два больших князя и еще десяток бояр повыше моровского княжича. Ну да с такими князьями до свиты дело не дойдет. Эти не упустят. Болеслав, кстати, мог бы и уступить гостю. Но не уступил. Вон, они уже жребий метать собрались. Уж больно хорош зубр.

– А как его берут? – спросил заинтересованный Маттах. – Топором?

Илья и Рулав засмеялись разом.

– Это что тебе, кабан? – насмешливо произнес Илья. – Ты на него еще с мечом выйди.

– Или забодай! – подхватил Рулав.

– Да ну вас! – обиделся хузарин. – Я его в одну стрелу возьму! Только скажи, куда бить? Где у него сердце?

– Стрелой не достанешь, – возразил Рулав. – Там столько сала да мяса! А шкура какая!

– Да уж не крепче брони! – запальчиво воскликнул Маттах. – Сказал, с одной стрелы возьму, значит, возьму! Или хочешь сказать, что я лгу?

– Легче, братец! – Илья на всякий случай двинул коня так, чтоб оказаться между хузарином и варягом. – Никто в твоем слове не сомневается, но дело это и впрямь непростое. Я зубра брал. И свежевал тоже. Легче бронного насквозь стрелой прошить, чем такого зверя – до сердца. Но ты бы смог, я думаю. Только сам видишь…

Маттах кивнул. Он видел, как смеется и трясет головой довольный Болеслав, а хмурый Владимир отъезжает в сторону.

– А он не убежит? – спросил хузарин.

– Зубр? Не-ет! Не станет он бежать. Мы для него так, букашки. Он здесь разве только огня боится. Больше никого.

С этим стоило согласиться. Зубр стоял твердо. Огромный, косматый, чуть наклонивший чубатую, припорошенную снегом башку… Нет, этот не побежит. Он даже на исходящих лаем собак никакого внимания не обращал. Впрочем, и те держались на безопасном расстоянии. А одна невезучая псина, которой недостало осторожности, лежала грязной кучкой на снегу.

Болеслав крикнул что-то псарям, и те засвистели, отзывая собак.

Зубр стоял, неподвижный, массивный, безразличный.

Болеславу подали копье.

Тянуть польский князь не стал. Сразу погнал коня вперед, на скаку опуская длинное копье.

Зубр помедлил самую малость, а потом тоже двинул в атаку. Причем на удивление проворно, в скорости мало уступая кровному княжьему жеребцу.