– И вот из этого ты собираешься делать чучело? Авелина, в самом деле, я думаю, будет вполне достаточно просто запереть двери и рано лечь спать, вряд ли это нам как-то повредит. Но пока что я попытаюсь вернуть нам свет.

– Хорошо, только поторопитесь, пожалуйста.

Тётя Лилиан привлекла Авелину к себе и крепко обняла. В кои-то веки её объятия не показались Авелине колючими.

– Не волнуйся, с тобой всё будет хорошо. С нами обеими. Ночью нет ничего такого, чего бы не было днём.

Насчёт этого Авелина сомневалась. То, что сообщил ей Гарольд, пролило свет на вопрос, на который до этого момента она не могла найти ответа. Призраки не приходят и не забирают людей.

Если только… если только древние поверья насчёт Хеллоуина не верны.

В таком случае сегодня та самая ночь, когда дух Коры Пул может вернуться. Это также объясняет, почему Авелина недавно видела Примроуз. А после того, что Авелине сегодня довелось узнать, было бы глупо проигнорировать её предупреждение. Впрочем, этого Авелина как раз делать не собиралась.

Хлынул дождь, капли с такой силой стучали по крыше, что Авелина не слышала собственных шагов. Каждый раз, когда ветер, казалось, уже не мог дуть сильнее, он начинал завывать с яростью свистящего чайника, оставленного на плите без присмотра. Авелина подумала о той буре, которую описывала миссис Фитцуильям. Оставалось надеяться, что крыша закреплена прочно и её не сорвёт.

– По-моему, переключатель где-то тут, – крикнула тётя Лилиан снизу лестницы. – Это не займёт много времени.

– Хорошо.

Авелина ощупью прошла вдоль площадки к своей спальне. Света из окна хватало, чтобы различить очертания предметов. Опустившись на пол в своей комнате, Авелина надела очки и нахмурилась. Раньше она никогда не делала чучел и теперь понятия не имела, с чего начать. Она поспешно натянула на лыжи легинсы и поставила в углу. Немного похоже на ноги: очень тощие и загнутые с одного конца.

Сойдёт.

Затем она попыталась просунуть верхнюю часть лыж в старое кресло-мешок. Кряхтя от усилия, она в конце концов порвала ткань – и её всю засыпали полистироловые шарики. Топнув от досады, она встала и пнула кресло, отчего на пол высыпалась новая порция шариков.

Комната озарилась светом.

Сначала Авелина подумала, что это тётя Лилиан починила электричество, но потом поняла, что это была вспышка молнии, и принялась считать: один… два…

Последовавший почти сразу раскат грома дал понять, что буря разразилась прямо над Мальмутом. Подбежав к окну, Авелина вытерла стекло.

Море снаружи напоминало огромную сковороду с кипящей водой. Когда волны разбивались о берег и мол, вверх взлетали клочья пены. Даже в заливе, в относительной безопасности, рыбацкие лодки швыряло из стороны в сторону, словно их подкидывали невидимые руки. Однако живописным гневом стихии Авелина любовалась всего несколько секунд, а затем она увидела такое, что заставило её в тревоге отступить от окна.

На моле одинокий фонарь прилагал все усилия, чтобы развеять тьму вокруг, и под ним Авелина различила уходящую в воду лестницу: видимо, по ней люди спускались на пляж во время отлива.

На её глазах над водой показалась пара иссушенных рук и схватилась за блестящие железные прутья.

Авелина затаила дыхание.