– Может, тогда горячего шоколада? Тётя всегда готовит его, когда хочет согреться.

Девочка повернула голову к Авелине. На кратчайший миг лампа осветила бледное лицо с высоким лбом и рваной чёлкой. Глаза слегка сощурились, как будто скрытые паркой губы девочки сложились в улыбку. На секунду у Авелины появилось странное чувство, что они уже где-то встречались, но подумать, где именно, она не успела – увидела, что у ног девочки натекла лужица воды.

– Да ты вся вымокла! Под дождь попала?

Девочка покачала головой:

– Нет. Меня… похитили. А теперь она идёт за тобой.

Порыв холодного ветра ударил Авелину в спину, и входная дверь, распахнувшись, с громким стуком врезалась в стену. Девочка округлила глаза и посмотрела за спину Авелины.

– Брр, такая холодина, я думала, у меня нос отвалится! – Резко обернувшись, Авелина увидела, как тётя Лилиан с Чарли на поводке широким шагом входит в комнату. – Чарли, идём, не торчи на пороге, если только ты не собрался оплатить мой счёт за электричество. Вижу, Авелина, ты вернулась, я уже устала тебя ждать. Потерялась?

– Эм, да. То есть нет, – ответила Авелина. Растерявшись из-за внезапного появления тёти, Авелина обернулась обратно к камину.

Девочка исчезла.

Авелина посмотрела на пол.

Сухой.

Авелина тихо вскрикнула – она не могла поверить тому, что видела. Или, точнее, тому, чего не видела. Она быстро протёрла очки, как если бы они были виноваты в этой необъяснимой ситуации. Девочка никак не могла уйти незамеченной. Так что же произошло? Авелина чувствовала в воздухе странный запах. Он уже выветривался, но за последнее время Авелина к нему привыкла.

Солёная вода.

Авелину начало колотить. Теперь она знала, почему девочка показалась ей такой знакомой. Она видела её фотографию в газете. Это была она. Эти тёмные глаза, которые так яростно сверкали. Эта безошибочно узнаваемая рваная чёлка, выглядящая так, будто её отрезали тупым ножом. И Авелина вдруг вспомнила кое-что ещё: когда она спросила девочку, где она живёт, та ответила, что раньше жила здесь. И сказала это так, что речь шла явно не о Мальмуте в целом.

– Авелина, с тобой всё хорошо? Ты ужасно бледная, – спросила тётя Лилиан, вешая пальто.

– Ты знаешь, кто жил здесь до тебя? – спросила Авелина дрожащим голосом.

– До меня? Пожилая пара, кажется по фамилии Фарнхэм. Миссис Фарнхэм продала дом после смерти мужа.

– А до них?

– Понятия не имею, – резко ответила тётя. – Могу я узнать, с чего вдруг тебя заинтересовала история этого дома? Уверена, она отменно скучная. О боже, посмотри: твои бедные маленькие ручки дрожат! – Тётя Лилиан быстро подошла к ней, взяла её руки в свои и принялась энергично их растирать. Мама Авелины делала так же, когда та была маленькая. – Ну, есть у всего этого причина, Авелина, или ты просто решила сегодня побыть загадочной и бледной? – Тётя Лилиан пыталась развеселить племянницу, но в данный момент все силы Авелины уходили на то, чтобы не рухнуть на пол в обмороке. Тётя Лилиан подвела её к дивану, потом зажгла камин и подождала, пока займётся огонь. Вскоре поленья громко затрещали, и по комнате тонкой лентой заструился сине-серый дым.

Как будто призрак.