Сердчишко возбуждённо трепыхается, но внешне девушка никак не выдаёт собственного волнения, держится спокойно и уверенно.
‒ Можно присесть? ‒ голос приятный, бархатный, с чувственным придыханием.
‒ Давай.
Она устроилась не на противоположной стороне, как Ши предполагал, а рядом, на уровне его ладони, лежащей на спинке дивана. Если бы облокотилась, как раз бы её коснулась. Но девушка подалась вперёд, поставила локти на стол, переплела пальцы.
Лет ей, наверное, двадцать. Может, чуть меньше. Или просто выглядит моложе.
Волосы тёмные, недлинные, пряди свисают на лицо, контрастируя с бледностью кожи. Глаза тоже тёмные, поблёскивают в полумраке, и тоже на предельном контрасте ‒ радужка и белок. Изящные линии бровей. Родинка над губой с левой стороны, магнитом притягивающая взгляд. Тонкая шея, беззащитно хрупкая. А вот она уже притягивала ладонь. Слишком близко, слишком доступно.
Сначала Ши действительно думал узнать, что девушка здесь делает, но напомнил сам себе: а не всё ли равно? Совсем не хотелось говорить, выяснять или болтать ни о чём. А вот смотреть было приятно, отмечать каждое едва заметное движение, тень эмоций на лице, зависать на контрастах и плавности линий.
‒ Меня зовут Лана, ‒ Ши не спрашивал, девушка сама представилась, ещё и добавила после короткой паузы: ‒ Добрич.
А теперь ‒ род рождения и место жительства?
Лана. Добрич.
Почему она назвала фамилию? Та должна была что-то сказать Ши? О чём-то напомнить?
Никакого эффекта, никаких предположений. Даже если повторить несколько раз. Или…
Нет. Скорее всего особую значимость фамилия приобрела только потому, что девушка её назвала. Вот и стала казаться знакомой, уже когда-то слышанной. А если бы Ши вечно не анализировал, не считал намеренным и осознанным каждое случайное действие, просто не обратил бы внимания. И не страдал бы сейчас ерундой, занимаясь выведением закономерностей.
Девушка сама к нему подошла, сама навязала своё общество, присела рядышком. Тут уж точно по расчёту. А он?
А он задался новым вопросом.
Она сразу назвала своё имя, а про его имя не спросила. Опять ‒ почему?
Хватит! Сколько можно анализировать? Наверняка, узнала заранее. Услужливый местный администратор любит демонстрировать свою безграничную осведомлённость. И правда, хватит.
Лана и сейчас что-то говорит, но Ши не слышит, просто следит за шевелящимися губами. Мысли мешают. Или нет, уже не мысли.
Чёрт! Эта родинка. Словно мишень. Главная цель. Всего лишь тёмная точка на коже. Сводящая с ума незначительная мелочь. А слова пролетают мимо. Вот абсолютно мимо. Зачем ей вообще разговаривать?
‒ Хочешь выпить?