–…появилось на свет по неосторожности и было отдано в лапы инквизиции, чтобы парочка смогла сбежать, окунуться в сладкую жизнь. Я был там. Сразу после спектакля, разыгранного в вашем доме. Был там и слушал, как Фелиция спрашивала о судьбе девчонки, а, узнав, что ту собираются сжечь, грустно вздохнула и махнула рукой.
– Ей было плевать, – в попытках сдержать смех Ларс трясёт плечами и закатывает глаза. – И ему тоже. Знаешь, для чего они тебя воскресили? Нет? Мамочки, а ведь даже его суженая знает! Да, та, что выглядит и смотрит, как туповатый ангел! Она знает, что будет с тобой. И я тоже.
******************
– Я тоже знаю, тварь, – Кайл возникает за спиной Ларса и обрушивает на него тяжёлый удар боевого молота. Проходимец, слегка задетый, отскакивает в сторону и воспаряет под потолком.
Молоты в клане предназначались для магов, которые не всегда могли справиться с мощью стихийной магии, но сам Кайл тоже иногда брался за него – для показухи. Или, как сейчас, потому что не мог сдержать злость.
– Какой ты мужчина, если доводишь девушку до слёз? – парень усмехается, подыгрывая восторженному залу, но натянутого веселья хватает на считанные секунды. – И какой ты ведьмак, если используешь прошлое для морального уничтожения? – тихий и безжизненный голос звенит от ярости. – Плюй на Аммиан, но она – моя, – Кайл целится в Ларса концом молота, выжидает эффектную паузу, чтобы встретиться глазами с поблекшей Рошель, и замахивается. Проходимец восторженно смеётся.
Вдруг сцену сковывает лёд.
******************
Терра смотрит на обросших льдом ведьм и, игнорируя их дьявольские крики, переводит взгляд на десяток серебряный подносов. Кабинет студсовета забит ими доверху. Десятки хрустальных графинов с манящей ароматом и блеском жидкостью. Если быть точнее, удачной мешаниной сока и эфирных масел. Чудесный вкус и яд предназначались для уставших зрителей, желающих подкрепиться прохладительными напитками на выходе из театра.
Терра сглатывает подступившие слёзы и щурится. Парень Рошель хороший: он не тронул её и даже не напугал (что в принципе практически невозможно сделать). Она рада, что он остановил это безумие до его начала.
Но зачем братику всё это?
******************
Я смотрю на надвигающегося Даррена и чувствую, как одеревенелые губы расползаются в ухмылке.
Облачённый в чёрные костюм и развевающийся плащ, он очень медленно ступает вперёд. Матовые серебряные глаза светятся безудержной яростью, но не той, с которой люди бросаются в бой, а той, что позволяет человеку скопить эмоции и, найдя брешь в обороне противника, с удовольствием наблюдать за его мучительной смертью. Идеально гладкая кожа испускает болезненный свет. На длинных пальцах, которые совсем недавно сжимали ткань моей блузы и красили её в алый, пестрят капли чёрной крови. Не капли – пятна, слишком огромные для того, чтобы случайно испачкаться.
– Довольно, – я хмурюсь, когда он вглядывается в моё лицо. Не улыбаясь и не выражая ни единой эмоции. А, может быть, глаза настолько затянуло пеленой слёз, что они отказываются фокусироваться на мелочах.
– Э-э-эй, зачем так быстро?! Ты испортил всю интригу, идиот, дальше же неинтересно будет! – пищит Ларс, и его мерзкий голос бьёт в виски. Пошатнувшись, я чувствую, как ладонь Кайла ложится на плечо. Сам он не сводит глаз с проходимца.
– Иди справа, – Кайл быстро смотрит на Даррена, но тот даже не удостаивает его взглядом.
Ларс тает, раздваивается, и вихрь, искажающий пространство, начинает бешено вращаться и гудеть вокруг окаменевшего Даррена.