Если бы не ударивший в нос запах смерти, я бы обязательно наговорила глупостей.
– Даррен… – ухмылка мигом спадает с его лица, и моё сердце облегчённо разжимается. – Это же…
– Даррен, Рошель, ваш выход, живо! – гаркает Лика из соседней комнаты и тут же растворяется в коридоре.
Я нервно сглатываю, уставившись на принца. Он встречает мои полные мольбы глаза отрешённым взглядом, а спустя жалкую минуту раздумий хватает за руку и тащит на сцену. Всё проходит, словно в тумане: я ступаю на дощатый пол, ослеплённая прожекторами настолько, не в силах разглядеть собравшихся зрителей, и, тараторя на автопилоте, стараюсь принюхаться. Точно. Совершенно, чёрт побери, точно!
– Я… – я запинаюсь на полуслове там, где нужно разыгрывать удивление. Сердце тяжело постукивает в ушах. Масло в огонь подливает тот факт, что принц по обыкновению непринуждён и весел. – Я… – что там дальше-то было?! – Я… – Я НЕ ПОНИМАЮ, ПОЧЕМУ ТЫ НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЕШЬ!
Лика раздражённо покусывает губы, будто ничего не происходит. Рядом толпятся обеспокоенные девушки и счастливая до безумия Миранда. И вдруг, взглянув на её лицо, я решаю наплевать на все свои принципы.
Вот что делают лица противных вам людей. Берегитесь.
– Я думаю, что ты придурок, – Даррен усмехается, Лика выкатывает глаза. Зал охватывает удивлённый шёпот. – А ещё я думаю, что ты, Кайл, паршивец! – ровно с моими словами прожекторы гаснут, комната оглашается пронзительным звоном стекла, и я воспаряю к люстре, охваченная взбешённым пламенем.
Нет сомнений, что
******************
Терра тихо прикрывает дверь небольшой, лишённой мебели комнаты и оглядывается вокруг. На всех стенах, практически вплотную, ютятся старинные портреты в массивных позолоченных рамах. Самый большой из них висит напротив входа, над маленькой, примерно в квадратный метр, полочкой. Девочка, тихо позвякивая браслетами, подходит к полотну и поднимает глаза.
На портрете изображена молодая пара: мужчина и женщина восхитительной красоты. Женщина слепит своими пронзительными изумрудными глазами, чарует ангельской улыбкой и точёной фигурой в лёгком платье, на её изящных плечах – длинные светлые волосы и слегка покрывающая их кружевная накидка. Мужчина, в отличие от спутницы, строг, нелюдим, но так же притягателен: высокая, статная фигура облачена в элегантный светский костюм, глаза, прикрытые тёмной чёлкой, будто смотрят глубоко в душу.
Терра вздыхает, и вздох её разносится по комнате невесомым дуновением ветра. Девочка ставит на полочку блюдце с водой, тусклую свечу и преклоняет колени. На несколько минут воцаряется полная тишина. Капелька воска сползает на резную деревянную поверхность, и девочка словно пробуждается от глубокого сна: открывает глаза, в очередной раз смотрит на прекрасный портрет, глубоко кланяется, подходит к двери. Маленькие пальчики ложатся на узорчатую ручку, и тонкий кристально чистый голос шепчет:
– Образумь Кайла,
******************
Успеваю сделать глубокий вдох, прежде чем сильный поток энергии впечатывает в стену. Проклиная хрупкое женское тело, кое-как поднимаюсь на ноги и прокашливаюсь. Чёрная вязкая, как смола, кровь окропляет пол.
– Так и знала… – я выпрямляюсь, и десятки острых кинжалов вонзаются в тело. – …Ларс!.. – всё моё существо вопит от боли, кровь заливает сцену, зрители сдавленно ахают. Внутренняя ведьма приказывает перестать реветь. И моя дрожащая рука, радостно повинуясь, вынимает лезвие из плоти. Я улыбаюсь во все тридцать два зуба, позволяя каплям жижи течь изо рта по шее, и бросаю быстрый взгляд на Даррена. – …вылезай из моей головы!
******************
– Что ты делаешь?! – вопит Терра, схватившись за локоть брата. Движимая желанием взглянуть на спектакль, она прилетела в школу, первым делом решила подразнить брата и нашла его в компании своих головорезов. Девочку бросило в дрожь.
Кайл минуту смотрит на сестру, не моргая. Она тем временем продолжает тараторить: – Оставь их! Рошель тебя по стенке размажет, лучше помоги…