И только я начала напрягать память в попытках отыскать на просторах мозга больно знакомую фамилию, как уже после занятий джип Аммиан сворачивает к величественному особняку, и Даррен, не переставая ухмыляться, вручает ключи…Фрицу.

– Прости? – Фриц смотрит на друга, слегка изогнув бровь. Опускает взгляд на потрепанный дверной ключ с брелоком в виде алого креста и принимает ещё более холодное выражение лица, чем прежде.

– Рошель изъявила желание поработать, а ты, я знаю, давно нуждаешься в горничной.

– Но я уволил прислугу ещё в…

– Вот и славно, – чертёнок кладёт руку на моё плечо и встречается с моим убийственным взглядом. Серебряные глаза вдруг вспыхивают адским пламенем, а улыбка становится ледяной. Страх и недоумение схлёстываются в бою с яростью. Что он себе возомнил?! – Твоё желание исполнено. Наслаждайся, – внезапно его длинные пальцы впиваются в кожу с такой силой, что я инстинктивно отшатываюсь.

Мозг пытается придумать происходящему логическое объяснение, тело соображает – на боль надо ответить болью! – но время уже упущено. Даррен заводит машину и скрывается на серпантине.

Вздохнув, подхожу к дверям. Собираюсь рвать и метать слова по поводу дьяволёнка, как вдруг замечаю, что окаменевший Фриц продолжает прожигать взглядом ключ. Сердце открывает марафон. Жгучая ностальгия пробирается в остатки рассудка, и я молюсь, чтобы сейчас Фриц не чувствовал того же.

– Господин Мерок, я могу приступить к своим обязанностям? – натянув милую улыбку, я завладеваю его вниманием. Мраморное изваяние оживает, отвечает лёгким кивком и направляется к дверям. – Кстати. Не сочти, конечно, за обвинение, но почему ты живёшь с нами?

– Ну… – Фриц меняется в лице и…краснеет? Ути-пути!

– Такой большой дом, и тебе в нём не уютно? – громадные двери распахиваются, издавая зловещий скрип. Мой взгляд невольно ползёт внутрь. – Нет, понимаю, если бы он был… – В ТАКОМ ЗАПУСТЕНИИ?!

Горы пыли видны даже при слабом свете закатного солнца, на подоконниках – трупы бедных фиалок и герани, прихожая, которая разветвляется на несколько больших комнат и лестницу, мрачна настолько, что кажется, будто даже орнамент на стене вопит тебе: «Беги!».

– Ты пережил здесь атомную войну?! – разинув рот, я собираюсь выпалить что-то по поводу предстоящей уборки – правильнее будет это назвать ремонтом, – но тут же затыкаю себя.

Я ничего не знаю о его семье. Ничего не знаю об обстоятельствах, связавших Даррена и Фрица. Его сердце может быть ранено ещё более глубоко, чем моё собственное.

– Боюсь, и до завтра не управлюсь. Тебе, господин работодатель, придётся кормить меня завтраком, усёк?

– Сомневаюсь, что Даррен потерпит твоё долгое отсутствие, – скривившись, Фриц негромко кашляет. – Зачем он вообще притащил тебя сюда?

– Спроси у своего полоумного друга! Я, между прочим, всего-навсего сказала ему о желании заработать. Или в ваше время девушки тоже в праве лишь учиться в школе и вышивать крестиком?

– Ты хотела пойти на работу? – Фриц округляет глаза так, словно я сделала ему предложение.

– Издеваешься?

– Он не отпустит тебя. Ни за что, – устало вздыхает он.

– Пф, а с чего этот гад ползучий решил, что я его собственность? – щёлкнув последним выключателем, я тянусь к куче барахла, заботливо укрытой пылью, и замираю на месте. Скашиваю вопросительный взгляд на Фрица, тот слабо отмахивается и падает на диван. Превратившись в седовласого старца.