– Думаю, это не последняя уступка тана Нелу, – пробормотала Далия. – Однако вернемся к нашей темпераментной жрице. Все сейчас говорят о какой-то новой актрисе в театре Сирокко, бывшей куртизанке, это не она ли часом?

– Именно, – подтвердил Амато, – она заявила, что покаялась и намерена заниматься честным ремеслом. Поговаривают, правда, что у нее появился могущественный и знатный покровитель, который разогнал остальных любовников и устроил ее в театр.

– И кто же он?

– Говорят, едва ли не сам король.

– Король? – Далия не сдержала изумленного возгласа. – мне казалось, он не испытывает тяги к падшим женщинам.

– Просто вы не видели эту фреску в храме Марсалы, – покраснев, возразил Амато.

Далия пожала плечами, решив не спорить.

– А почему, собственно, так говорят?

– Командор Рохас был у нее и передавал какое-то письмо, на котором кто-то разглядел королевскую печать.

– Командор Рохас, значит, – задумчиво протянула она, – зачем скреплять любовные записки официальной королевской печатью? А если это он был ее любовником?

Амато пожал плечами, мол, это не исключено.

– Я думаю, если бы он воспылал к ней такой страстью, что преисполнился решимости прикончить пять человек, это бы заметили. Рохаса не стоит исключать, но думаю, у него была другая причина. Вернемся к нашей девушке: мог ли кто-то из ее родственников или поклонников, или она сама, захотеть отомстить?

– Отомстить, скорее всего, они хотели, – ответила Далия, – однако важнее понимать, могли ли они это сделать. Убить молодых людей, прекрасно владевших оружием и побывавших в сражениях, не так-то просто, а родные этой девушки были обычными горожанами.

– Их всех убили не в прямом поединке, – возразил Амато. – Первый погиб на охоте, второй неудачно упал с лошади, третьего убили и ограбили разбойники, четвертый, Дамиани, якобы покончил с собой, а принцу была уготована гибель в пьяной драке в придорожном трактире.

– Череда несчастий, по отдельности не вызывающих никаких подозрений, а вместе являющих кару Всеблагого, – задумчиво произнесла Далия, – для создания такого замысла необходим изощренный ум, а для его исполнения – немалые средства и связи. Наемные убийцы имели свободный доступ в Торен. Ирена сказала, что наниматель был похож на высокопоставленного человека, и, несомненно, принадлежал к знати. Мне кажется, если кто из семьи Марни и мог все это устроить, то только сама Аделла. Кто у нас еще на подозрении?

– Года три назад его высочество с друзьями изволили кутить инкогнито в какой-то таверне в предместье. Там они не поладили с другой компанией молодых людей, отмечавших помолвку одного из них. Произошла стычка, жених был убит. Поговаривали, что невеста провозгласила, что все они умрут в течение трех лет и обещала самолично прикончить того, кому удастся избежать возмездия судьбы.

– Тоже не бог весть что, – Далия поморщилась, – девица была слишком потрясена случившимся, по всей видимости, а, может, слишком вспыльчива. Скорее всего, через некоторое время она пришла в себя и поняла, что наговорила глупостей. Жених ведь был не слишком богатым и знатным? – Амато кивнул, – значит, и она тоже. Вряд ли у нее было достаточно денег и связей для такого плана.

Они проговорили еще около часа, но так и не выявили ничего существенного. Развлечения принца отличались от обычных развлечений богатой и знатной молодежи исключительно королевским размахом и интенсивностью, и заслуживали порицания, но не смерти. Также имели место несколько небезобидных розыгрышей, которые веселая компания устраивала несчастным подданным. Все это были, разумеется, весьма неприятные инциденты, в результате которых люди вполне могли затаить злобу, однако они не стоили того, чтобы подвергать себя риску мучительной и долгой казни, полагавшейся за убийство наследника престола.

– Да, мститель должен быть очень смелым, отчаянно смелым, отчаявшимся и невероятно ожесточенным, – подытожил Амато. – Если бы он остановился на Дамиани, было бы более понятно – он, или она, отомстил большинству обидчиков, и успокоился. Кроме того, Арно всегда умел выходить сухим из воды. Виновниками обычно выглядели его друзья, и гнев пострадавших, как правило, падал на них, как будто это они втягивали принца в свои дурные дела, хотя все происходило ровным счетом наоборот. Все эти скандалы только способствовали его успеху, в особенности у женщин. Люди слепы, – с неожиданной горечью заключил, уставившись на Далию, которая предпочла сделать вид, что ничего не замечает.

В конце концов, они распрощались, условившись собрать побольше сведений о двух единственных подозреваемых: Амато – о несостоявшейся святой, а Далия – о злопамятной невесте и родственниках погибшего жениха.