– Однако же Дамиани предлагал вам свою руку, – пробормотал смущенный поэт.

– Предлагать – не значит жениться. Пригрози ему папенька лишением наследства, и он вмиг бы забрал свои слова обратно. И так поступил бы любой, – проговорила она, игнорируя возмущенный взгляд Амато, красноречиво говорящий, что уж он-то не входит в число этих любых. – Возможно, когда-нибудь я выйду замуж за кого-то попроще. В конце концов, в наше время девушка с очаровательным приданым всегда сможет найти себе приличного мужа, а фамилия Эртега обладает чудесным свойством стирать пятна с родословной или репутации. Кстати говоря, связь с принцами крови или королями репутацию скорее улучшает, чем портит, так что все не так уж и плохо.

– Вы слишком безжалостны к себе, – укоризненно произнес Амато.

– Я не нуждаюсь в том, чтобы подслащивать пилюлю, – отрезала она. – Правду нужно принимать такой, какая она есть.

Далее она рассказала о том, что невестой из предместья была она сама – отчасти затем, чтобы переменить тему, отчасти потому, что продолжать скрывать это, не прибегая ко лжи, было невозможно, а лгать она не любила. Обменявшись новостями – каковых, собственно, не было, – и обсудив план поиска таинственных убийц, они распрощались.

На следующий день к ней явилась Матильда Лавага, принесшая ей радостную весть о том, что, по всей видимости, безрассудная страсть принцессы к Лозанну пошла на убыль, и сегодня утром ее высочество выразилась в том плане, что альд слишком серьезен и скучен и вообще надоел ей. «Мелина очень непостоянна, это у них семейное», объявила Матильда, многозначительно глядя на нее. Следовало ковать железо, пока горячо и убедить принцессу дать ему отставку, и потому она, Далия, должна вернуться во дворец. С трудом выпроводив фрейлину, Далия объявила Ирене, что она больше никого не принимает.

Едва она решила, что с нравоучениями покончено хотя бы до конца недели, как подавая ей обед, горничная, не обремененная даже минимальной деликатностью придворных, спросила:

– А вы не боитесь, что он окочурится, как все остальные, ваш принц? Или, хуже того, бросит вас?

Некоторое время назад Далии все-таки удалось убедить ее, что никаких злых чар она на женихов не насылала. В случайность Ирена отказывалась верить, поэтому они сошлись на том, что это следствие сглаза завистницы или родового проклятья.

Повинуясь сиюминутному порыву, Далия рассказала ей про случай в Арласе.

– Пресвятые потроха! – завопила распираемая чувствами Ирена. – Да это ж вы сами себя прокляли! А мужик этот, вы его совсем не помните? Вообще ничего?

Далия подтвердила, что мужика совсем не помнит. Ирена заметалась по комнате.

– Но вы точно помните, что слышали, как рядом кричали «Ваше высочество»?

Далия подтвердила, что это она точно помнит.

– Так может, это был принц? – ахнула Ирена. – Тогда он предназначен вам судьбой, вы с ним поженитесь, и с ним ничего не случится.

Далия согласилась, что это вполне мог быть и принц.

– Но с другой стороны, это мог быть и не принц, а вообще кто угодно, – засомневалась Ирена.

Далия подтвердила, что да, это мог быть и не принц.

– Но с третьей стороны, мало кому, кроме принца, пришло бы в голову в разгар сражения тащить через весь город похожую на мешок с костями чумную девчонку.

Далия возразила, что у нее не было чумы, но согласилась, что подобное безрассудство, действительно, вполне в духе Арно.