− Я не боюсь тебя, почему я должен бояться свою подругу, – я старался сгладить её переживания, и кажется, мне это удалось, она робко улыбнулась.
− Мне приятно, что ты считаешь меня другом. – Улыбка исчезла с её лица. – Я пришла попрощаться, завтра я уезжаю к дяде, где буду постигать мастерство и достигать душевного равновесия. Мы больше не увидимся, я буду очень по тебе скучать, – слезы уже были готовы сорваться с её глаз, но я остановил их.
− А ты звони мне каждый день, а если там, где живет твой дядя, нет связи, напиши мне письмо, а я буду обязательно отвечать на каждое твоё письмо! – сказал я, смягчив своими словами муки разлуки Амайи.
− Ты и в правду будешь мне писать?!− В глазах Амайи, которые мгновение назад были заполнены печалью, разгоралось пламя надежды.
− Конечно, буду! −твердо заявил я, – А сейчас я запишу тебе на листок бумаги все адреса и телефоны, чтобы ты могла мне написать или позвонить, мы будем общаться на расстоянии и когда-нибудь, мы обязательно встретимся вновь!
Толуман приехал через час после того, как ему позвонила Каори. Всё это время мы, смеясь, планировали как будем писать друг другу письма, и когда Амайа уезжала, она уже не напоминала того испуганного ребёнка, который с виноватым видом ожидал меня у ворот, меня нервно сжимая в руках коробку конфет, про которую мы так и забыли. Амайа, садясь в машину, просто светилась от счастья, и так могут светиться только дети, потому что взрослым такое чувство счастья не дано, и это я знаю точно.
На следующий день Каори поехала на испытание, а мы с Чорруном, бабушкой Этсуко и сестрёнкой Эйко поехали чуть позже, на арену, где проводятся испытания владеющих. Нам, как родственникам, предоставили лучшие места. Арена представляла собой небольшой стадион, подобный футбольным, только на арене не было ни одной травинки. Когда прибыла императрица Хаона, все присутствующие, а их было около тысячи человек, склонились в глубоком поклоне, отдав тем самым дань уважения и поприветствовав её. Каори прекрасно справлялась со всеми задачами, что ставили перед ней экзаменаторы: поднятие грузов, управление различными снарядами и метание их в цель с огромной скоростью. Она показывала, насколько филигранно она может управлять своей силой.
− Неприемлемо! Ты не выкладываешься до предела! – Голос Императрицы, казалось, заставил остановиться само время, Хаона, в своей огненной юкате, величественно вышла на арену, – Спарринг! Каори Шосе, покажи, на что ты способна!
Пусть у Каори седьмой «дан», но какой может быть спарринг с воплощением стихии?! Хаона имеет двенадцатый ранг, да она просто разорвет на куски мою мать! Мои пальцы с бешеной силой сжали подлокотники кресла, там моя мама, и она смотрит в глаза смерти.
Взявшиеся как будто из воздуха шары закружились вокруг Хаоны. Набрав безумную скорость, шары полетели в Каори. Послышались множественные хлопки, шары преодолели звуковую скорость, оглушительный звон ударившихся друг об друга снарядов разнёсся по арене. Тяжело дыша, с подрагивающими руками, в которых держала по одному, стояла невредимая Каори. Она смогла отклонить часть шаров и защититься, столкнув другую часть между собой, а два - даже поймать руками. Внезапно, прямо из-под её ног, из земли вырвались три стальных шара, Каори не медлила, из её рук вырвались шары и, встретившись с тремя, они смогли отклонить их траекторию, не дав им разорвать тело моей матери. Но эти шары были всего лишь для отвлечения внимания, вся пыль и камни устремились к Каори, и через мгновенье на её месте был огромный шар, размером с дом. Секунда — это так быстро, но наступает тот момент, когда она кажется вечностью. Из шара пулей вылетела, вся в пыли и грязи, Каори, и, сделав кувырок, оказалась опять на ногах. Она вся дрожала и кашляла, пыль забила ей легкие, но она была готова продолжать бой.
− Достаточно! – Объявила Императрица, − Слабовато для девятого, я присуждаю ей восьмой «дан»!
Трибуны возликовали, а мы с Эйко побежали встречать Каори, та медленно, с трудом шагая, двигалась в сторону выхода в раздевалки. Сразу же после испытания, мы повезли Каори в больницу, у неё было несколько трещин на рёбрах, так что ни о каком ликовании или празднестве не могло быть и речи.
Теперь мы ждали решения императрицы о моем обучении. Было понятно, считаться с моей просьбой, не разлучать меня с матерью, она будет только в том случае, если это мое желание будет совпадать с её целями.
Глава 15
Ждать решения императрицы пришлось не долго, ровно через неделю привезли письмо с её решением, оно было компромиссным и полностью меня устраивало. Каждую неделю я обязан был все два выходных проводить в загородном поместье недалеко от столицы, где, как гласило в приказе, я буду проходить обучение у некого Тору Фасе. А так как уже был выходной то, получив чисто формально разрешение у Каори, меня ожидала машина с охраной, которая будет увозить меня на обучение, а после привозить утром в школу. За городом, машина въехала в хвойный лес, и еще с полчаса поплутав по плохим дорогам в лесу, мы подъехали к старому особняку, который на вид был заброшенным. Нас встречал огромного роста старик, у него отсутствовала правая рука, и не было левой ноги, всё его лицо было усеяно глубокими шрамами, выглядел он очень жутко в своём кимоно серого цвета. Как только я вышел из машины и закрыл дверь, машина, взревев мотором, бешено подпрыгивая на кочках, понеслась прочь, как будто их жизни зависели от того, как быстро они уедут отсюда.
− Ух ты, помнят прошлый урок! – засмеялся старик, от этого его шрамы стали еще более жуткими.
− Здравствуйте, уважаемый, я Дэйчи Шосе, я прибыл на обучение к Тору Фасе. – Я сразу увидел знак физика на кимоно и был уверен, что он и есть Тору Фасе, потому еще и уважительно поклонился ему.
− Ещё один непутёвый Шосе на мою голову, ну пойдём, мой навязанный ученик, правда, я не очень представляю, как я буду тебя обучать сегодня в этом беспорядке, − Он кивнул на захламлённую территорию. – И да, я Тору. Как видишь, я немного не в форме, ну ничего, я сейчас всё исправлю, пошли.
Я проследовал за стариком, который, подпрыгивая, передвигался с помощью костыля, на территорию поместья. Зайдя, старик указал мне на метлу, что стояла у входа в дом, и сказал подмести и убрать весь мусор, а сам пошел в дом. Через полтора часа уборки, я привел небольшой кусочек двора в относительный порядок, а к воротам подъехала машина, просигналила и, выкинув внушительного вида чемодан, так же, как и та, что привезла меня, взревела мотором и поспешно уехала. Тору выглянул из особняка и окликнул меня:
− Дэйчи, неси-ка ко мне этот чемодан, а то эти храбрецы так боятся старого калеку, что от одной мысли обо мне дрищут дальше, чем видят. – Усевшись на высокое крыльцо, он пристально наблюдал, как я, волоча, пыхтел над доставкой этого нереально тяжелого чемодана. Эта скотина весила килограмм семьдесят, и даже применяя силу на всю катушку, я с трудом смог дотащить этот проклятый чемодан и уже с ненавистью смотрел на крыльцо, никакого отрицательного чувства старик при этом у меня не вызывал. Ну как можно злиться на того, кто и сам передвигается с трудом. Тору сам аккуратно спустился с крыльца, встал на колени у чемодана и открыл крышку. Там лежали искусно выполненные протезы для Тору из чёрного металла, они были тщательно отполированы, но даже под ярким солнцем не блестели. Бережно погладив их, старик обратился ко мне.