Перед торжественным праздничным вечером, мама с Эйко пошли шопиться и, конечно, потянули меня с ними. Раньше я мог как-нибудь отказать им, но в этот день мне придётся их сопровождать, всё-таки это день Эйко, и его не испортит даже ворчание Чорруна, который сетовал на то, что клан потерял владеющего пятого «дана». Бесконечные магазины проверяли мою выносливость не хуже марафона в несколько десятков километров, что пробегал я на тренировках по лесу, да и на психику давило это не хуже тренировок Тору. Мои ухищрения подождать их где-нибудь на лавочке пресекались лучезарными улыбками мамы и сестрёнки, и я, обреченно улыбаясь, двигался за ними с грудой пакетов с покупками в руках и на плечах. Я же физик, нечего моим воздушным дамам таскать такие тяжести, вот только какие кирпичи напихали они в пакеты, мне было неведомо. Охрану пришлось оставить снаружи, так как ходить по магазинам с вооруженной толпой было, во-первых, не эстетично, а во-вторых не одобрялось администрацией, которая уверяла, что любой покупатель будет в безопасности. Поэтому все покупки носил я, а так было б здорово отдать свою ношу Кеншину. После того, как род получил нового владеющего, прибавились и новые проблемы, Эйко стала очень привлекательной девушкой, и теперь роду Шосе придется отбиваться от десятков разновозрастных женихов, которые жаждут заполучить в свои жены один из двух брильянтов рода Шосе. Каори за последнее время тоже не осталась обделена вниманием мужчин, неделю назад пришло официальное предложение заключить с ней брак, от одного из владеющих психокинетиков, ответ просили дать в течение месяца, это оказалось одной из запретных тем, на которую не стоило заводить разговор. Каори злилась, и на мои попытки узнать, как она относится к этому предложению, она реагировала агрессивно и просила не обсуждать с ней эту тему.

Нет, вот туда я точно не пойду, нечего мне делать в женском отделе нижнего белья, эти хохотушки понимающе рассмеялись и двинулись за новыми покупками, а я взгромоздил груду пакетов на скамейку, и уселся рядом. Уткнувшись в свой планшет, я стал ожидать, когда пытки возобновятся. Ко мне кто-то подсел, а я даже не поднял свой взгляд.

− Малыш, ну какой ты некультурный стал за эти годы, твоим воспитанием надо заняться немедленно! – Знакомый голос заставил меня впасть в ступор, я медленно поворачивал в ужасе свою голову. – У меня было так много неотложных дел, что пришлось повременить с нашей встречей, ты же скучал по мне, малыш? По своей горячо любимой бабушке Яфе?

Передо мной сидела та, которая не раз мучала меня в кошмарах, я в ужасе просыпался, а палец всё жал на воображаемый курок винтовки, которая во сне так и не выстрелила.

− К-к-как, это невозможно! − от страха я начал заикаться, я не верил в ту реальность, что видели мои глаза. Она сидела всё в том же мешковатом спортивном костюме, без единого шрама на лице, куда я собственноручно выстрелил для гарантированного упокоения кукловода.

− Малыш, когда манипулятор достигает предельного уровня силы, открываются новые горизонты, когда тело можно, так сказать, менять на другое, подходящее. Не заботясь больше о старости и прожитых годах. – С улыбкой сказала Яфа, как будто это что-то само разумеющееся, а не то, что скрывается под семью печатями секретности. Увидев, что я приготовился к атаке, она указала рукой на витрину, где я увидел, что одна из продавщиц в том магазине, куда вошли Каори и сестра, как бы ненароком подняла своё платье, чуть выше колена. Из-под него выглядывала привязанная к ноге бомба, а из кармана простенькой кофточки она вытащила детонатор, который был уже взведён и готов привести бомбу в действие практически мгновенно.

− Не надо делать глупостей, я уже поняла, что ты умненький мальчик и будешь ценным приобретением. – Яфа невинно улыбнулась и посмотрела на меня своими добрыми глазами. – Но тебя надо проучить за тот раз, мне было так больно, поэтом…

Мгновенный удар углом планшета в глаз прервал её слова, взрыв от продавщицы был не очень мощный, витрину и угол магазина разнесло взрывом, а я, не обращая внимания на осколки стекла, что вонзились в моё тело, поднял скамейку, и уже нанося удар по лежащей на полу Яфе, услышал её слова.

− Я приду, а сейчас ты познаешь, что такое боль! – Удар скамейкой прервал жизнь очередного тела кукловодши, по визгу что поднялся, когда прервалась связь между кукловодом и марионетками, дал мне понять, что в торговом центре огромное количество марионеток, которые двинулись уничтожить мою семью.

Каори выскочила из магазина, уже окружив себя крупными осколками стекла, которые были готовы сорваться в любой момент и оборвать жизнь любого, кто осмелится навредить её семье. Ей одного взгляда хватило понять, кто является хозяином спортивного костюма, чья голова была пробита от удара ножкой скамейки. К нам рвалась толпа марионеток, вооружены они были плохо, в руках сжимали небольшие пистолеты-пулеметы и детонаторы простейших взрывных устройств. Опасностью было количество марионеток, десятки лезли со всех сторон и хаотично стреляли, они пытались подобраться поближе к Каори и подорвать себя. Мама не давала им приблизиться и просто разрывала на части марионеток осколками стекла, что окружали её. Я рванул к Каори, чтоб встать под её защитой, и когда подскочил к её ногам, по нам ударили очередями из автоматов с верхних этажей торгового центра, сковав тем самым передвижение матери. Каори хватало сил для отклонения летящих в нас со всех сторон пуль, одновременно атакуя марионеток, не давая им приблизится к нам. Из магазина высунулась Эйко. Она собиралась нам помочь, в её руках уже сформировалась яркая шаровая молния, готовая сорваться с её рук. Моя натренированная Тору реакция была взведена до предела, и я смог в этом хаосе звуков выделить звук выстрела крупнокалиберного патрона. Не знаю, как, но я чувствовал эту пулю, что устремилась в голову моей сестрёнки, время замерло.

− Только не это! – раздался в голове голос Дэйчи, или это была моя мысль, было не понятно, и времени на то, чтоб об этом размышлять, тоже не было.

Не зная, что делать, я начал изо всех сил желать изменить траекторию, и пуля, нехотя, но всё же начала по полмиллиметра изгибать свою траекторию. Я это не видел глазами, но в голове была четкая картина всего происходящего вокруг, пуля приближалась к сестре и её траектория всё равно оканчивалась в щеке моей сестры и пробивала её голову. Приложив все усилия, моя голова просто разрывалась, и вот пуля, врезавшись в щеку Эйко, начала огибать её щеку, оставляя после себя глубокую кровавую рваную рану через всю щёку. Но сестра осталась жива, а пуля продолжили свой полёт, не собрав свою кровавую жатву.

На крик боли Эйко обернулась Каори. В её глазах плескался ужас, увидев зажимающую ладошкой щеку сестру, из-под которой хлестала кровь и, проведя по мне взглядом, она с ожесточением начала крошить оставшихся марионеток. Меня шатало, из носа ручьём хлестала кровь, я пытался остановить её рукой, но тело мне не подчинялось. Руки двигались словно чужие, глаза то поочередно переставали видеть, то опять начинали различать окружающие пространство. Как я понял, я перегрузил свой мозг, он не был готов к таким перегрузкам, что вызвали мои действия по отклонению пули.

В торговом центре мы оказались не единственными владеющими, они стали тоже уничтожать марионеток, да и собственная охрана центра словно очнулась и начала стрелять. В течение пары минут были уничтожены все марионетки в здании. Каори подняла меня на руки с пола, куда я уселся не в силах устоять на ногах, которые практически мне не подчинялись. Неся меня на руках, мама с сестрой бросились на выход к машине охраны, боясь, что здание тоже заминировано и в любой момент может рухнуть на наши головы. Выбежав из здания, к нам подскочил мужчина со знаком кукловода на груди и истошно закричал, указывая рукой:

− Я чувствую связь, бей молнией! – Он указывал на поспешно выезжающий из территории парковки неприметный фургон, которые тысячами ездят по дорогам столицы. Эйко, не медля, убрала руку со щеки, через рану на щеке виднелись её поломанные пулей белые зубы, а со скулы стекала кровь. Она выпустила из рук толстую и мощную молнию, что рассекла фургон, ровно посередине, оплавив неровные края разреза. Из фургона вылетело несколько трупов марионеток, и опутанная проводами и системой капельниц, старушка. Даже находясь довольно далеко, я увидел в ней черты, что были во всех телах Яфы. Кончилась жизнь этой больной кукловодши от канализационного люка, который отсёк ей голову, это постаралась Каори, моментально применив свою силу, а я начал от усталости проваливаться в небытие.

Зачастил я в больнице, меня и Эйко разместили в одной палате, так что я, находясь в не самом лучшем состоянии, успокаивал свою сестренку. Эйко, убедившись, что со мной всё в порядке и моему состоянию ничего не угрожает, начала плакать уже по своей утраченной красоте. Врачи восстановят ей зубы, но на лице сестренки на всю жизнь останется широкий и кривой шрам вдоль всей щеки, который будет портить ту чистую и невинную красоту, которой наделила её природа.