Глава 1

На веранде в японском стиле, у низенького стола сидел ребенок семи лет. У него были приятные азиатские черты лица, также был он немного пухловат, что совершенно не портило его. Он упорно пытался, что-то записать в тетрадку, его пальчики неуверенно сжимали ручку. Иногда он поднимал глаза к потолку и что-то вспоминал, а потом опять старательно выводил ручкой корявенькие буквы, которые складывались в слова и предложения. Писал он долго и упорно, не в тетрадке, а скорее в дневничке, свои воспоминания. На детских пальчиках были видны мозоли, свидетельствующие о том, что такой труд он исполняет не впервые. Но что же может вспоминать ребенок? А вспомнить ему было что, достаточно прочитать пару записей:

─ Здравствуй, незнакомец. Не знаю, как ты нашел мой дневничок и смог расшифровать его. Возможно, о чудо, ты знаешь русский, который неизвестен в этом мире. Меня зовут Дэйчи, и мне сейчас семь лет, ну а если точнее, семь лет и два месяца, но если уж быть совсем точным, то мне тридцать семь лет. Не надо удивляться, и сразу кричать, что это детская фантазия. Когда я умер, мне было тридцать, и я подбил танк, вот так-то, но моджахеды дураками не были, и, поняв, откуда прилетел реактивный снаряд, накрыли меня плотным огнём, и всё, вот так и закончилась песня моей жизни. Потом была пустота, что дала мне успокоиться, смириться со смертью и даже заскучать в ожидании перерождения. Я почему-то был уверен, что оно будет, и вот наконец-то сознание начало затухать и меня ждала новая жизнь. Возможно, она будет более счастливой, чем прошлая.

Как же я заблуждался. Голова болела, и первое, что я увидел, оказалось жирной, волосатой задницей. Хозяин задницы стоял на коленях, со спущенными штанами и возился с ремнём джинсов лежавшей на земле девушки, на голове которой виднелась большая шишка. Я коснулся места на своей голове, которое сильно болело, и увидел, что у меня детская ручка и пальцы! Моя рука была в крови, и тут меня словно током прошибло, в моей голове пролетели нехитрые воспоминания Дэйчи, мальчика, в чье тело я попал.

Лежавшая девушка на земле - моя мама, и её обижают. Нельзя допустить, чтобы кто-то вредил маме! Желание защитить было не моё, но я и не сопротивлялся, понимание того что сейчас совершит голозадый, не оставляло мне иного выбора, как попытаться защитить новообретенную маму.

Пользуясь тем, что я так и остался незамеченным, я подобрал палку, длинную и достаточно прямую и легкую для исполнения моего плана, и ускорил шаг. Есть контакт, пробитие, задница резко дернулась в сторону, обламывая палку, поглотив сорокасантиметровый обломок ветки туда, откуда ничто и никогда не возвращается. Вот и всё, для визжащего хозяина задницы существует только палка и его седалище, нет ничего, что его волновало бы больше чем его задница и обломок ветки внутри неё. Осмотревшись, я понял, что нахожусь в каком-то парке и уже поздний вечер, на крики озабоченного и отползшего на несколько десятков шагов мужика к нам приближались люди. Это было понятно по крикам и свету фонариков, мерцающих в сумерках. Подойдя к своей матери и проверив, что она дышит, я немного успокоился. Почему моя мать? Ну, тут все просто, похоже, что приняв память Дэйчи, я также принял в себя его чувства. Теперь я испытывал к своей маме Каори истинные теплые чувства. Каори была очень красива: правильные черты лица, красивое спортивное телосложение, да и Дэйчи считал маму самой красивой на свете, и я с ним был согласен, она прекрасна. Я слился с Дэйчи, теперь я уже не тот вояка, каким был в прошлом, чувства и желания мальчика стали моими, больше невозможно разграничить меня и Дэйчи. Мы - одно целое.

Очень быстро приехала скорая, но полицейские приехали раньше. Каори уже очнулась и объяснила полицейским, что когда она возвращалась домой с сыном, кто-то напал на неё сзади и ударил по голове. От удара она потеряла сознание и очнулась незадолго до приезда полицейских, от визга ползающего по земле мужчины. Спустя пару минут, приехала машина скорой помощи и нас с мамой увезли в больницу.

Пока мы ехали до больницы, Каори нашла в сумочке, которую нашли не далеко от того места где она лежала без чувств, телефон и позвонила моему отцу. Ей не ответили и, печально вздохнув, Каори позвонила своему отцу и матери мужа.

Не прошло и часа, а нас уже обследовали, оказали помощь и выделили отдельную палату. Полицейские потребовали объяснения у Каори и выслушали мой сбивчивый рассказ о том, что произошло. Несмотря на абсолютно незнакомый язык, я мог разговаривать, похоже, что память Дэйчи помогала мне, ну, насколько он умел структурировать слова в предложения. Да, для меня было шоком - понять, что я не просто ребёнок, а малыш, и, как сказала Каори, мне четыре с половиной года. Шок от услышанного был настолько силён, что полицейские, увидев моё состояние, тихо ушли, больше не став нас беспокоить, а Каори начала успокаивать меня, ласково говоря, какой я сильный и храбрый.

В этот момент к нам в палату зашел седой, умудренный годами, пожилой мужчина в кимоно. В руках у него была металлическая трость, сам же он был огромен: широченные плечи и мускулистые руки, по сравнению со всеми, кого я видел в больнице и парке, он был великаном. Но не рост пугал, а его лицо: чуть смуглая кожа, пронзительные голубые глаза и длинный шрам, который тянулся от подбородка через глаз и бровь и терялся где-то в волосах. Он выглядел пугающе, я бы даже сказал, устрашающе. И это мой дед, ох, чую я, не зря Дэйчи его побаивался. Отец моей мамы, Изама был тихим человеком, но как говорится, злить его не стоит, опасно для окружающих, а именно – грозит сломанными конечностями и выбитыми зубами, так, по крайней мере, говорила старшая сестра Дэйчи.

─ Каори, я уже пообщался с полицейскими и знаю всё в общих чертах. ─ Голос великана был спокоен и на удивление приятным. ─ Он, точно не успел ничего сделать? Ты могла ничего не сказать полицейским, но мне-то, своему родному отцу можешь довериться, мне нужно это знать, для меня это важно. ─ Он посмотрел на маму такими глазами, которым невозможно было соврать, это были глаза любящего отца.

─ Отец, он не успел, его остановил Дэйчи. Если не веришь, я могу попросить выдать справку с подтверждением, меня обследовали полностью. ─ Уверенно и четко, как на докладе, ответила она.

Изама облегчённо шумно выдохнул, подошёл и крепко обнял маму ─ Спасибо, дочка ─ после подошел, сел около меня на кровать и одобряюще, с доброй улыбкой, похлопал меня по спине.

─ Молодец, Дэйчи, настоящим воином вырастешь, будешь защитником семьи и рода Шосе ─ его голос с одобряющего изменился, на гневно-угрожающий. ─ В отличие от матери, обладающей силой, ты уже защитил свою семью. – Затем он обратился к маме, - Пока ты, Каори, валялась под кустом, побежденная пустым!

─ В тот день, после свадьбы, когда ты отказалась от тренировок и заявила, что будешь использовать дарованную богами тебе силу только во благо и никогда во вред, именно тогда ты поставила свою семью под удар. Твой муж пустой, кто будет защищать твою семью?! ─Изама был в гневе. ─ Или, может ты думаешь, тот урод пощадил бы тебя? О нет, он бы сделал всё что хотел, на глазах твоего сына, а потом убил бы его. И ты бы не знала об этом, находясь без сознания, а потом он придушил бы и тебя! Вот что значит твой отказ для тебя и твоей семьи! ─ Великан прикрыл глаза и глубоко дышал, пытаясь успокоится.

─ Я уже смирился с тем, что мне некому передавать главенство родом Шосе, ты женщина и к тому же, слаба духом. ─ Изама посмотрел на Каори, у которой катились слезы, но она каждый удар принимала молча, зная, что всё заслуженно. ─ Но я не позволю, чтобы из-за твоей слабости были под угрозой мои внуки! Я решил, вне зависимости от твоего желания ты будешь тренироваться каждые два дня, и не просто вредить, а убивать! Ты меня поняла, Каори?! ─ Он ожидающе смотрел на дочь.

Каори встала с постели и в больничном халате и уважительно поклонилась, сказав:

─ Вы правы, глава Изама, я должна стать сильней, чтобы подобного не произошло вновь.

Но тут зашел полицейский в форме, бесцеремонно открыв дверь и не постучав. Был он очень невысокого роста и очень толстым, его двойной подбородок был покрыт потом, который он поспешно вытер розовым платочком.

─ Госпожа Каори Шосе, я пришел вам сообщить, что мы не будем задерживать Ичиро Кохе по вашему обвинению в нападение с целью попытки изнасилования. Нет ни доказательств, ни орудия, ни свидетелей, так же ваш сын слишком мал и не может рассматриваться как свидетель в силу своего малого возраста. ─ Проговорив это, полицейский опять вспотел, утерся розовым платочком и продолжил. ─ Господин Ичиро утверждает, что он нашел вас без сознания и кинулся помогать, а именно вы его так унизительно и сильно его ранили с помощью своей силы. А так как он не обладает силой, то не смог от вас защитится. Мы вынуждены арестовать вас до окончания разбирательства. ─ Отрапортовал полицейский и, увидев, как это ошарашило Каори, радостно улыбнулся.