12

Прости, я не слушал

Джефф: Я влюбился в штат Монтана, когда снимался в фильме «Громила и Скороход»[57] в 1974 году — это первый фильм Майкла Чимино. Там же два года спустя я вместе с Сэмом Уотерсоном снимался в фильме «Ранчо Делюкс»[58]. Съемки проходили в местечке под названием Чико Хот Спрингс. Пока мы снимали сцену в горячем источнике вместе с Сэмом, Ричардом Брайтом и Гарри Дином Стэнтоном, я увидел эту девушку. Невозможно было отвести от нее взгляд. Она была не просто великолепна — пару черных глаз дополнял недавно сломанный нос. Ее красота и этот небольшой изъян почему-то заворожили меня. Каждый раз, когда я стрелял глазами, она это замечала. После окончания рабочего дня я набрался смелости и спросил ее: «Хочешь прогуляться со мной?» Она сказала: «Нет». Я спросил снова, она ответила: «Нет, но это маленький город, может, еще и пересечемся где-нибудь». Эти слова оказались пророческими, и однажды вечером мы потанцевали. И я влюбился.

На следующий день у меня была назначена встреча с Дуэйном Линдеманом, агентом по недвижимости, чтобы посмотреть дома, которые меня заинтересовали, и я позвал Сью пойти вместе. Это было наше первое официальное свидание. Мы пошли взглянуть на фермерский дом у реки, который был выставлен на продажу. Полуразвалившийся сарай, повсюду летают комары, но в нем был свой шарм.

Так вот, осматриваем мы это место со Сью, и вдруг я слышу голос в своей голове: «Ты осматриваешь дом со своей будущей женой». Ну, я, конечно: «Какого черта? О чем ты?» А голос продолжает: «Это твоя жена». Тогда я запаниковал: «О, нет, заберите меня отсюда».

Но мы сошлись. Вначале было трудно. Я уже говорил раньше про независимость и свободу. Долгое время я сопротивлялся женитьбе на Сью, потому что не хотел ошибиться. Я был обеспокоен, но не по поводу Сью, а по поводу самого себя; не мог позволить любви всей моей жизни ускользнуть сквозь пальцы, но в то же время боялся признать: «Да, это Она!»

Я безумно влюбился в нее, но при этом думал: «Боже, она будет матерью моих детей?» У меня была настолько прекрасная мать, что я не знал, есть ли такие таланты у меня или у Сью. Но по большей части вопрос состоял в том, готов ли я отказаться от своей свободы, ну, знаешь, выбрать одну женщину и остановиться на этом, ведь больше нельзя болтаться со всеми подряд, опылять все цветы по дороге, больше ничего такого. Сью оказалась очень понимающей. Она сказала: «Джефф, я понимаю твое решение, но я возвращаюсь обратно в Монтану. Мы вместе уже три года, и, если это не то, чего ты хочешь, нам обоим нужно двигаться дальше». Короче говоря, я наконец собрался с духом и предложил Сью руку и сердце, c оговоркой для себя, что всегда могу забрать их обратно.

Резко меняем сцену: теперь мы в местечке под названием Семь Священных Водопадов на острове Мауи, Гавайи, куда мы отправились проводить медовый месяц. И вот мы смотрим на водопады, которые каскадом спускаются к Тихому океану, наблюдаем все это великолепие, и вдруг мне в нос шибает гнилыми манго, и ловлю я себя на мысли: «Боже, это ужасно. Что я наделал?» А Сью мгновенно улавливает мою мысль и говорит: «Скажу тебе, что, если ты не хочешь этого брака, давай все аннулируем, это же смешно». А я ей: «Нет, нет».

Но все-таки я продолжал вести себя как мудак первые три года нашего брака. Слава богу, что я все же смог удержаться на новых рельсах. Ты закрываешь одну дверь, которая ведет ко всем женщинам, но открываешь другую, за которой находится коридор со множеством других дверей. Невероятных дверей вроде детей, внуков, более глубокого уровня близости с любимой женщиной и множеством других, которые были бы невозможны без брака — без воды, текущей под мостом. Женитьба на Сью была пугающей для меня, но параллельно было чувство, что у меня раскрывается сердце. И слава богу, что я последовал за ним.

Я столь многому научился у Сью. На ум приходит ее искренность: она настоящая, никаких уловок. Я рад, что она проявила терпение и не вышвырнула меня за мое недовольство тем, что меня затащили под венец. Она указывает мне, в чем я не принимаю самого себя, а значит, и ее.

Например, я уже говорил, меня часто пугает начинать новый проект: «Как я с этим справлюсь?»

Тогда Сью напоминает: «Эй, просто у тебя это происходит вот так. Ты всегда так реагируешь, когда тебя просят сделать что-то новое». А я ей: «Ты права, я так реагирую». То, что она указывает на это, и то, что я тоже это вижу, немного успокаивает. «Ага, я уже это проходил. Может, в этот раз сделать что-то по-другому? Или я хочу, чтобы все было как обычно? И могу ли я теперь расслабиться — не напрягаться из-за того, что я так напрягаюсь?» Сью показывает, как на многие вещи можно взглянуть с другой стороны. Мы открываем друг другу сердца.

Но между нами идет одна давняя война, одна тема всплывает снова и снова и в общих чертах сводится к следующему: «Ты не поймешь этого, ты просто меня не понимаешь, ты не знаешь меня». И это правда. Я не могу знать Сью полностью, не знаю, как она думает, и никогда не узнаю. И она также до конца не знает меня, из чего исхожу я. Но каждый раз, когда эта древняя война разгорается, с каждой новой битвой становится более очевидно, что именно неспособность действительно узнать точку зрения другого человека — это то общее, что есть между нами. Зная об этом, мы учимся принимать наши различия и мнения друг друга не так близко к сердцу и тогда открываемся. Вот уже в течение 35 лет мы воюем по этому поводу, и каждый раз, когда приближается новая битва, я чувствую: «Прекрасно, у нас снова будет возможность научиться любить друг друга еще больше».

Что такое брак? Это общий контекст: «Ладно, будем импровизировать. Испытаем все, что можно. Я буду выходить из себя, а ты будешь беситься в ответ, но мы будем по-прежнему в браке. Мы знаем, что иногда будет непросто, но мы будем проходить через это вместе».