Когда я в молодости занимался дзюдо, то обнаружил, что новичкам частенько кажется, будто они все знают, и тогда они начинают искать, кого бы побить. Но мой мастер по дзюдо сказал мне: «Когда ты попадешь в неприятности, помни: лучшая защита в дзюдо — это бегство».
Чем больше узнаешь о себе, тем больше понимаешь, что ты не такой уж и крутой.
14
Съедим по бургеру, выпьем пива, посмеемся. Наши долбаные проблемы позади, Чувак
Джефф: В некоторых духовных традициях говорится о том, что с другим человеком следует обращаться как с Богом или божеством. Если до конца додумать эту мысль, то к себе следует относиться точно так же. И к тому же с состраданием.
Берни: Я разделяю это мнение. Просто не стоит тонуть в жалости к себе. Взгляни на Чувака. Кто-то нассал на его ковер, перевернул дом вверх дном, он избит и накачан наркотиками. Другие люди пользуются им и манипулируют, но он не испытывает к себе жалости.
Джефф: Есть разница между жалостью и состраданием.
Берни: Чувак становится другом самому себе, что очень сильно отличается от барахтанья в жалости к себе. В конце фильма он отвечает богатому мистеру Лебовски о своем месте в жизни. Он говорит, имея в виду себя: «Вы решили: он неудачник, нищеброд и бездельник, на которого приличному обществу просто плевать».
Мистер Лебовски отвечает: «А что, разве нет?»
И Чувак признается: «Ну да, но…»
Именно в этот момент он становится себе другом. Он не отрицает факта, он не выходит из себя, он не пытается защищаться, не говорит:
Джефф: Иногда я себя ругаю независимо ни от чего. Это же Далай-лама сказал, что люди будут критиковать тебя в любом случае: если ты будешь на этом берегу, на противоположном и даже если ты будешь ровно посередине? Или это был Линкольн? Думаю, много кто мог сказать подобное. Я и сам так обхожусь с собой иногда. Сегодня говорю себе: «
Берни: То есть практика дружеской помощи самому себе — то, что нужно для тебя.
Джефф: Да, приятель, это точно. Чем больше всего я делаю, тем больше я нуждаюсь в этом сострадании. Когда ты принимаешь все, что происходит, таким, как оно есть, ты чувствуешь, что живешь настоящей жизнью, и это приятное чувство. Оно вызывает желание сделать еще больше, а это снова включает внутреннего критика. С одной стороны, я хочу делать больше, а с другой стороны — нет. Это трудный выбор, и вот почему: мы все время, даже не осознавая этого, влияем на людей в мелочах, о значении которых мы никогда не узнаем.
Я получаю письма от поклонников, в которых они пишут: «
Мне это понятно, я и сам фанат. Я прямо с ума схожу по кое-кому. Но сколько времени я готов тратить на фанатов? С одной стороны, мне дарят признание, а с другой, я никак не отвечаю на него. Надеюсь, что когда-нибудь смогу это сделать.
Есть одна задумка, которую я хочу воплотить: сделать себе именную печать. Знаешь, наподобие китайских резных печатей. Сделаю собственный именной узор на керамической заготовке и буду ставить ее везде, как фирменную подпись. Не знаю, сработает ли, — даже когда я говорю об этом, у меня на душе неспокойно — потому что как-то неловко. Как переварить всю любовь, которая исходит на тебя от поклонников? Как воздать должное этой любви?
Я часто думаю обо всей этой любви, оставшейся без ответа, как я подвожу тех, кто попросил меня о чем-то, а я этого не сделал. В случае с письмами фанатов — их слишком много. Я не могу сесть и ответить на все эти письма, потому что есть и другие дела, которыми надо заниматься. Но все это копится у меня внутри.
Берни: Ты знаешь, что я по профессии инженер. И первое, что мне всегда хочется сделать, — это предложить решение, какой-то выход. Но, пожив со своей женой, я понял, что бывают проблемы…
Джефф: … без решений. Это верно.