Я чуть на месте не подскочила.

– Я бы убил его, но что мы делать‑то будем, – вздохнул Питер. – Я просто дал тебе немного воздуха. Думаю, у вас при утоплениях действуют точно так же.

Я наконец сообразила и рассмеялась, все еще не до конца придя в себя:

– Ну да! Это у Джека на уме сплошные принцы и принцессы.

Джек закатил глаза, махнул на нас рукой, и только сейчас я увидела, что у него на лбу если и было написано имя какой‑то принцессы, то, разумеется, Таньки. Это бросалось в глаза.

– Нам надо переодеться, – заявил Питер.

Стояла ночь. Вокруг было нечто вроде леса, вроде бы не такого густого, как тот, в котором мы спасались от Хаоса. На небе светили звезды и меня начинало капитально трясти. Еще я обратила внимание на то, как рубашка облипает тело Питера. Бросило в нехороший жар, тут же сменившийся ознобом.

– Расходиться никуда нельзя, более того, мы сейчас, прямо тут, начинаем притворяться Хаосом. Так что всем придется отвернуться и при этом, как ни удивительно, продолжать говорить. А переодеваться – как можно быстрее. Не хватало, чтобы кого‑то из нас прибрали к рукам.

– Ну, вы с Джеком, наверное, можете переодеться друг при…

– Сударыня моя, давай уже. И надень вместо накидки невнималку.

Процесс занял несколько минут, я все никак не могла вылезти из прилипших к телу вещей. Вышло весело, мы действительно несли какую‑то чушь по очереди и не могли удержаться от смеха. Питер рассказал, что, когда Хаоса не было, по ночам в лес все равно было опасно ходить, потому что могли подменить на бревно, а Джек немедля сострил, что до этого бревнистость данного конкретного человека никто не замечал, нечего, мол, на нечисть валить, всех диковинных и злых существ и так повывели.

Мы повернулись друг к другу, я как раз запихивала мокрые вещи в сумку. Джек дипломатично ахнул:

– Сударыня моя, этот синий… сногсшибателен с этой кофейной рубашкой.

– Джек, а Джек. Танька… – сказала я, и он быстро умолк.

Питер улыбался, и мне это определенно нравилось.

– Так, Джек, фонарь в руки – и пойдем.

Джек закатил глаза, вытащил вещи из сумки, достал фонарь, запихнул все обратно. Свет сам зажегся в его руке, и я вздрогнула.

– Господин мой Питер, молю, не гово‑ворите мне, что я призрак, – заикаясь, выдал Джек.

– Без глупостей, его включил я. Пошли.

– А мы знаем, куда идти? – боязливо уточнила я.