Он явно подстроился под мой ритм и не собирался делать ничего такого, что крутила на своем коньке Елана.
– Бешеная, да? – улыбнулся он.
Мы плыли быстро, но плавно, и нам ничто не мешало разговаривать друг с другом и наблюдать кульбиты, которые крутил раззадоренный Джек.
– Ее так и звали, Елана Бешеная, – сказал Питер, будто бы не обращая внимания на мое молчание. – Когда случилась история с Марком, ей пришлось стать королевой. Знаешь, ее не готовили ведь. Но справляется знатно, несмотря на норов.
Я кивнула, продолжая упорно следить за полетом черного конька. Мы поднялись вверх настолько, что я даже не видела строений.
– Сударыня Маргот, – сказал Питер. – Не нужно обижаться на меня из‑за Таньки. Я знал, что что‑то нечисто, раз уж я каким‑то образом заключил с тобой договор. Но я был уверен, что мы ее не найдем. Мертвые не попадают на Изнанку, на Изнанку попадают живые. Я предупредил тебя.
– И взял меня с собой, просто чтобы устроить психологическую разрядку, путешествие‑прощание, принятие, пять стадий горя, – фыркнула я.
– Это неправда, моя сударыня. Я знал, что договор заключен со мной, значит в нем есть смысл. Надеяться на сохранность твоей подруги я не мог, я давно ни на что не надеюсь, но я знал, что мы пойдем вместе не зря. Прости, что тебе пришлось это выяснить не через меня.
Я помотала головой и пришпорила конька. Впереди показалось что‑то темное, будто целая гора – или завал камней. Выглядело внушительно. Елана и Джек уже едва сдерживали своих коньков, и я вскоре оказалась рядом. Питер подплыл последним, лихо остановив синего красавца в развороте.
– Ну вот, знакомьтесь, заваленный выход в Лисс. Что мы с этим будем делать? – спросила Елана.
– О, – сказал Питер, закатывая рукава. – Заваливал Марк? Силами Хаоса? Тогда, разумеется, приводить в порядок.
Преграда из камней исчезала очень быстро, и мы с Еланой уставились на Питера. Джек гарцевал где‑то вокруг, то появляясь в поле зрения, то исчезая из него. Питер морщился и камни вдруг расплывались в стороны. Честно говоря, я никогда не понимала дурацкой присказки про вещи, на которые можно смотреть вечно. Я несколько раз пыталась, напрягала глаза, фокусировалась на пламени. Зрелище было интересное, но быстро надоело. Огонь казался однообразным. А то, как Питер из раза в раз творил свое чудо, мне было не по зубам и не по понятиям. Вот он нахмурился, между бровей пролегла морщинка, потом еще одна, потом камни вдруг начали слушаться и расплываться с самой вершины.
Первый ярус спокойно опустился на дно, второй последовал за ним. На третьем я не выдержала и спросила у Еланы, с трудом сдерживавшей своего конька:
– Разве чудильщики могут пользоваться Хаосом?
– Ты об этом у Марка поинтересуйся, – неприязненно отозвалась она, и только сейчас я заметила, что у нее снова две ноги. Чтобы ехать было удобно, наверное.
Нашей бы Русалочке – да такие умения. Не пришлось бы жертвовать голосом и… Я отвлеклась от грустных мыслей, потому что перед мной образовался проход.
– Джек! – позвал Питер. – Эй, Джек!
Джек перевернулся еще раз, но уже был рядом и жадно вглядывался в воду.
– Маргот, – сказала Елана. – Я бы хотела, чтобы ты помнила мои слова. Когда покажешься над поверхностью, подумаешь, что захлебнулась, будешь кашлять и задыхаться. Джек вон у нас привык ко всякому, точно вырастет чудильщик похлеще некоторых, а ты… Поэтому слушаем мою команду. Вылезаем все, вытащив руки и схватившись за берег. А вы, молодые люди, вытаскивайте Маргот. В случае чего.