– Руку, – потребовал Питер.

Зелье явно делало его более жестким. И мне было интересно, настоящее ли это качество, просто смиренное и успокоенное, или…

Я повиновалась. Кровь ползла до локтя, оставляя широкий след из мелких капелек.

Джек забарабанил в ворота, и Питер на секунду отвлекся, чтобы отвесить ему подзатыльник. Потом пережал мне руку повязкой почти в два счета, схватил Джека за капюшон, а меня – за ладонь, и ринулся вокруг ограды. Я не знала, правильно ли он поступает, но ворота начали открываться как раз в тот момент, когда мы свернули за очередной из углов. Судя по всему, Лисс был значительно больше Тиля.

Остановились мы, только пробежав с километр. Во всяком случае, на физре я выбивалась из духа именно после этого расстояния.

– Спать, всем надо спать, – посетовал Питер. – Вы ведь совершенно не контролируете себя.

– А то ты контролируешь, – огрызнулся Джек, потирая голову.

– За дело получил, давно пора. Теперь, дорогие мои, полезли через ограду.

Я посмотрела на Питера, потом на черную стену. Высотой она была, наверное, с трех меня.

– И как мы это сделаем? Я скалолазанием не увлекаюсь.

Прежде Питер негатива у меня не вызывал, разве только когда его обман с Танькой вскрылся.

– Ты – на мои плечи, запрыгнешь, опустишь мостик.

– Тут есть мост? – не поверила я.

– Именно. Сам Марк делал, о нем никто не знает. Сударыня, давай уже. Нам срочно нужно спать, иначе дойдет до того, что Джек прямо отсюда стартует в вольные чудильщики, я начну говорить много и не по делу, а ты… – он прищурился и хмыкнул. – Ну да ладно.

Я почувствовала, что краснею с ног до головы, и резко встала на руки, протянутые Питером. Он легонько толкнул меня в воздух, я схватилась за край стены и каким‑то образом забросила свое обычно неповоротливое тело наверх. Я не жаловалась на вес, но у меня всегда, всю мою жизнь, были слабые руки, я даже по канату с трудом забиралась, если забиралась вообще. Обычно Ринат подсаживал повыше, пока Марина Вячеславовна не смотрела.

Я встала на ноги и огляделась. Стена была широкая, падать с нее не хотелось, да и, впрочем, не моглось. Справа зияла пустота, впереди высились башни Лисса, почему‑то тоже абсолютно черные. Может быть, ночь оказалась беззвездная. Слева имелось нечто вроде небольшого домика, почему‑то незаметного со стены. Вернее, это была треугольная крыша. Я подошла к ней, опустилась на колени и, изогнувшись, пошарила правой рукой. Наткнулась на рукоятку, такие были в колодцах в деревне у бабушки с дедушкой, чертыхнулась, потому что крутить не получалось, и засунула левую. Дело пошло, но кровь полилась сильнее, я крутила, и крутила, и чувствовала, что из меня уходят силы. Наконец мостик (или дверь, потому что рва не было и вокруг Лисса) опустился, и Питер с Джеком зашли внутрь.

– Поднима‑ай, – прошептал Джек, и я повиновалась. Обратно шло еще труднее.

Когда я закончила, весь рукав палевой рубашки был пропитан кровью. Я спустила ноги со стены и неловко грохнулась в объятия Питера, который сначала напрягся, а потом ахнул и чертыхнулся.

– Сначала к Ирадот, – скомандовал он.

Бежать у меня уже не получалось, Питер споро волок меня на себе, но скорость передвижения все равно была маленькая.