– Этими не становятся, а рождаются. Даже учёные подтвердили, – брат с готовностью завёл неприятную дискуссию. – А ваша нормальность хвалёная, что, на одном неведении держится? Жила себе девочка, пеналом мальчиков в кайф себе лупила. Сказали, девочек можно за косички таскать, так сразу она и переключилась? Это глупо, – подцепил сыр из нарезки, – внушением человека не так просто изменить, если он человек. Хоть об стенку бейся, хоть об стол.

– За всё ей воздастся, – торжественно объявил дядя. – Грех великий, бог её накажет, не на этом свете, так на том. Сказано: мужчина и женщина. Так нет же, беснуются…

– «Не судите и не судимы будете», – процитировала я. – Хоть кто-то ещё это помнит? За отличия на плаху. Может, ведьмин знак на телах искать начнём?

О молитве в двух словах (с предлогом): признание в любви. Если это не признание, это не молитва.

– Окей, возьмём религиозную сторону, – не унимался брат, от возмущения выпустив мою ногу. – Вот глядите, – дядя Гриша недоверчиво прищурился, плеснул себе водки. – Ангелы, весь духовный мир, то есть состояние человека до грехопадения, они существа бесполые. В раю не будет ни жён, ни мужей, – гнал теорию (сам ни во что не верил, если не мог проверить), – соответственно, душа пола не имеет, так?

– Допустим, – согласился дядя Гриша. Выпил стопку. Закусил маринованным огурчиком. Стадия благодушия, бросив кровь в лицо, разгладила его складки.

– Ну и демагога Роман вырастил, – внесла свою лепту тётя Юля. – Что угодно докажет. Как Гитлер. Осторожнее с выводами, Марк, ой занесёт тебя…

– Тогда почему, – ликовал (не муж и не) мальчик, – если в каждом человеке изначально присутствуют оба начала, мужское и женское, считается грехом…

Мужик ударил кулаком по столешнице.

– Не тебе, гуляка, богословить, – он трепетал. От праведного гнева. – И хватит это обсуждать! Нас это не касается, – за соперником же и повторил, – а другие пусть как знают. Пока семью не трогают.

Таня безмолвно расчленяла мясо на блюде с голубой каёмкой. «Если ты в меньшинстве, это ещё не значит, что ты один, – недавно сказала я ей. Она сделала вид, что не понимает, о чём я.

Диана поливала конторским клеем её одежду и бесилась по той же самой причине. Если смотреть немного дальше этикетки белья и марки сотового телефона, можно увидеть сюжеты. Такие, что ни в книге, ни в кино не покажут. Пока кто-нибудь ни опишет. Из жизни сюжеты. Из жизни – что бы то ни было.

– Очень вкусно, – похвалил Марк. Уплетая пирог во всей его вишнёвости. – Спасибо, тёть Юль. – И ужин, и спектакль.

Мы удалились к себе. Дядя рухнул на кровать, в изнеможении. Тётя села, с бумажками, работать. Таня ушла к компу. Надя – к телеку.

– Знаешь, зачем включают приёмник на торжествах? – спросил меня брат, позже, и сам себе ответил. – Чтобы никто не ощущал неловкости. Если не клеится разговор.