Мы продолжили двигаться на юг, держась подальше от берега, чтобы не приходилось пробиваться сквозь густые прибрежные мангровые заросли, но и к разбросанным по огромному пространству домам тоже не приближались. Подобные нам чужаки были слишком примечательны.

Около часа мы шли в полном молчании. Благодаря разлившейся повсеместно тишине, я подмечала, как ветер играл с листвой, как где-то вдали сквозь кусты ломился зверь, и старалась не обращать внимания на хлюпающие ботинки и боль в ногах – последствие судороги. Однако она зачастую давала о себе знать. Следовало отвлечься, и я не придумала ничего лучше, как предаться мечтаниям.

Мечтала же я о том, чтобы это сумасшествие поскорее закончилось и Марк выжил вопреки всем прогнозам, чтобы у нас появился малыш, которого бы мы воспитывали в небольшом уютном домике на берегу моря, что я купила незадолго до этих ужасных событий. В роскошный особняк не вернусь ни за какие деньги! Пусть он лучше сгорит дотла, чем я снова стану жить в нем! А заодно заберет с собой кошмарные воспоминания, уже порядком измучившие Марка.

Возвращаясь к реальности, я подняла взгляд и едва не взвизгнула от радости, заметив под кронами деревьев возвышавшуюся над водой лачугу. Что-то внутри мне подсказывало, что это и есть дом моей тетушки. Ощутив прилив сил, с трудом удержалась от желания преодолеть оставшееся до крыльца расстояние бегом. Но шаг все-таки ускорила.

Ступеньки натужно простонали под нашим весом, возвещая на всю округу о прибытии гостей. Деревянные доски показались мне настолько хлипкими, что я удивилась, как они выдержали нас. Правда через мгновение уже позабыла о них.

Вытерев о все еще влажную тунику вспотевшие от волнения ладони, заправила за ухо выбившуюся из прически, взглянула в поисках поддержки на Марка, который ободряюще кивнул, и сжала руку в кулак. Однако стоило занести ее для удара, как покосившаяся дверь со скрипом отворилась и моим глазам предстала женщина, одетая в лохмотья и лишь отдаленно походившая на тетушку Амелию. Тем не менее э то была она.

«Что с ней стало?!» - завопил от ужаса внутренний голос, и я почувствовала, как у меня невольно начала отвисать челюсть.

Некогда красивые и роскошные каштановые волосы теперь засаленными палками свисали по обеим сторонам худощавого женского лица. В придачу весь этот ужас «украшали» воткнутые где ни попадя цветастые перья. И без того выразительные голубые глаза были жирно обведены углем. На груди у тетушки покачивались бусы из волчьих клыков и множество загадочных кулонов, шнурки которых изрядно переплелись между собой. От былой красавицы не осталось и следа.

После бесконечно долгого взаимного рассматривания хозяйка лачуги вдруг широко улыбнулась, явив мне свои потемневшие зубы, и, глядя на Марка, с укором произнесла:

- Я уж начала думать, ты никогда не приведешь ее ко мне.

Глава 12.2

Первоначальное изумление быстро сменилось гневом. «Неужели они сговорились за моей спиной и вынудили меня явиться сюда? Но зачем?» – молниями вспыхнули в голове удручающие мысли. Я бросила на Марка злобный взгляд и заметила, что он удивлен не меньше моего. Хоть подозрения почти сошли на нет, вместо приветствия решила сперва поинтересоваться у тетушки:

– Вы знакомы?

– Ох, не могу, – внезапно заливисто рассмеялась Амелия, держась за живот. – Видели бы вы сейчас свои лица. Со смеху можно умереть, глядя на вас. Конечно, нет, дорогая. Мы не знакомы. Ну, проходите, чего стоите? Устали, поди, пока нашли меня. Ничего. Сейчас я заварю свой фирменный отвар. Посидите, отдохнете, дух переведете, за столом и расскажете, что привело вас ко мне. Хотя и так догадываюсь… – черную магию метки проклятия Марка она не могла не почувствовать.

Не обращая на нас больше внимания, тетя Амелия развернулась и спешно скрылась из виду. Вот так встреча! А где восторженные возгласы, крепкие объятия, слезы радости?

Я вновь вопросительно посмотрела на Марка, но тот лишь недоуменно пожал плечами, после чего еще и развел руками. Он явно не понимал, что происходит. Глубоко вздохнув, я поправила лямку холщовой сумки, переступила порог дома, если эту ветхую лачугу можно было таковой назвать, и с опаской принялась оглядываться по сторонам. А опасаться было чего…

Несмотря на полдень и яркое солнце снаружи, здесь царил полумрак, который тщетно пытались разогнать множество горевших повсюду свечей. С высокого потолка на длинных веревках свисали пучки трав, склянки со змеями, жабами и другими неизвестными мне тварями. Все они были залиты какой-то мутноватой желтой жидкостью. Дрожь омерзения незамедлительно пробрала тело.

– Я здесь! – раздался из-за угла тетушкин голос, и мы заторопились на поиски его владелицы.

От кухни я тоже была не в восторге. Здесь имелось пару котелков, один навесной шкафчик, небольшой прямоугольный столик, два табурета и плита, на которой моя родственница и заваривала упомянутый отвар. На этом перечень заканчивался. А ведь раньше тетушка была более требовательной к удобствам. Что с ней стало? Почему она так изменилась?

– Рассказывай. Что у тебя слышно? Как поживает моя младшая племянница София? Замуж еще не вышла? Ты-то, погляжу, обзавелась очередным мужем.