Но навстречу ему уже бежал кузнец Тимер, его подручный Ярдым, а с ними Керчун и его люди. Увидев Камана, они остановились, подняли руки, и…
– Не может быть, – ахнула я.
Они держали что-то вроде арбалетов, но маленьких, больше вызывая аналогию с пистолетом. Грохота от выстрелов не было, все-таки это были арбалеты, и каанчи отбросило назад. Я растерянно обернулась к поляне, туда, где дрался с пагчи Налык, и увидела, что они трясут руками в ликующем жесте. Их враг пал – это было ясно и без пояснений. И вновь я посмотрела на брата Эчиль. Он приподнялся на согнутом локте, но вновь упал.
– Живо бегите к воротам! – выкрикнула я, открыв глаза в своем кабинете. – Подберите Камана и несите сюда!
– Что там? – подступил ко мне Юглус.
– Елган пал, Налык тоже. Каман, может, еще жив, и я хочу успеть спросить его, пока не поздно. Принесите его! – поднявшись с кресла, потребовала я.
– А каан?
– Живой, – устало улыбнулась я и повторила: – Принесите Камана!
Ягиры не двинулись с места. Они переглянулись и, вдруг вытянув свои ленгены из ножен, взмахнули ими:
– Хвала Белому Духу! Победа!
Глава 22
Я смотрела на молодого мужчину, еще почти юношу. Сейчас, когда его лицо исказилось от боли и подступающей агонии, разглядеть в нем знакомые черты было сложно, и все-таки это был брат Эчиль. Его тело было утыкано тонкими острыми штырями, они пробили даже халын. Кровь обильно залила умирающего каанчи, но никто не спешил облегчить его страдания – попросту не могли. Он умирал, и это понимала даже я.
– Каман, – позвала я.
Он открыл глаза и посмотрел на меня сквозь пелену страданий.
– Кто ты? – спросил каанчи… хотя нет, уже каан. Его отец пал, и наследник вступил в свои права, впрочем ненадолго.
– Я – Ашити, – ответила я. – Дочь вещей Ашит и жена каана Танияра.
– Пришлая, – прошелестел Каман и вдруг произнес с яростью: – Почему ты не сдохла?!
Я не ощутила ни обиды, ни злости, даже раздражения не было. Ничего нового он не сказал, однако мне хотелось понять причину этой лютой ненависти.
– Что дурного я тебе сделала?
– Моя сестра… – его голос ослабел, и я еле расслышала, что сказала молодой каан Белого камня. – Вы с Танияром… вы обижаете…