Открыв дверь лечебного заведения, Светловский представил Сазонова врачихе.

– Таисия Гордеевна, присмотритесь внимательно, не этот ли человек посетил сегодня Переверзева?

Полноватая женщина дотошно оглядела долговязого работника. Обошла его с одного бока, потом с другого, посмотрела со спины.

– Похож, но… – заколебалась она. – Тот был с усами, и ростом, кажется, пониже… Не знаю, не уверена.

– Более определенно сказать не можете?

– Извините, не могу.

– Что ж, Таисия Гордеевна, спасибо и на том! – Светловский кивнул и повернулся к темноволосому фронтовику. – Можете идти, товарищ Сазонов… Мы обязаны были вас проверить.

– Ничего, я понимаю… Револьвер вернете?

Светловский, немного поколебавшись, наган отдал. Засунув наградное оружие в карман, Сазонов направился к выходу. У самой двери его остановил небольшого роста коренастый пациент госпиталя c черной повязкой на глазу. Между ними состоялся короткий и не очень дружелюбный разговор. Сазонов, глядя исподлобья на оппонента, демонстративно держал правую руку в кармане с револьвером. Когда он выходил, человек с повязкой на лице со злостью посмотрел ему в спину. Светловского этот момент не мог не заинтересовать.

– Чем вам насолил гражданин Сазонов, больной? – спросил он, постаравшись вложить в слова все свое добродушие.

Но одноглазый и его одарил недобрым взглядом.

– Не ваше дело! Лучше скажите, откуда здесь взялся этот Сазонов?

– С лесного склада, что на Переслановской… Так и не ответите на мой вопрос?

Похожий со своей повязкой на пирата гражданин лишь отмахнулся с хмурым видом.

– Кто это? – спросил Светловский у врачихи, когда больной скрылся за углом коридора.

– Артемов Игнат, участник походов против белогвардейцев. Лечит старую рану.

– Где живет?

– Сейчас скажу… Куликовская, дом бывшего мещанина Комарова.

Выйдя наружу, мы направились вверх по Базарной. Я помалкивал, молчал и Светловский. Размахивая по привычке при ходьбе правой рукой, он хмурился и думал о чем-то своем. Потом произнес:

– Не нравятся мне этот Сазонов, Данила. Держится уверенно, но будь я проклят, если он не врет. Есть в нем что-то от офицера, не от унтера, а именно от офицера – твердый взгляд, манера держаться, осанка. Усы он мог себе наклеить, одежду и обувь позаимствовать… Нет, Маркин должен устроить слежку за этим субчиком.