Выхода нет

Президент вытолкнул меня из кабины пилота, и я едва ли не кувырком влетел в кают-компанию, врезавшись с размаху в одну из кроватей справа от входа. Я споткнулся, упал на колено, но президент схватил меня и поднял на ноги.

– Не останавливайся! – прикрикнул он. – Иди! Иди!

Он подтолкнул меня вперед и с силой захлопнул за нами дверь. Мы пробежали центр связи и добрались до лестницы. Всю дорогу президент поторапливал меня, кричал, чтобы я двигался быстрее.

Мы спустились всего на пару ступенек, как на верхней палубе воздушного судна прогремел взрыв.

В мгновение ока стало нечем дышать. Взрывная волна словно вытолкнула весь воздух из моих легких и ударила по голове. Распирающее ощущение в глазах, полная глухота, треск и боль во всех суставах настигли так же внезапно, как давление и жар, догнавшие нас на лестнице.

Невероятной силы волна пронеслась через кабину в кают-компанию, неся с собой осколки стекла и пластмассы, опаляя все на своем пути. Она сорвала с петель дверь в центр связи, заполняя и эту комнату своим жаром, поднимая в воздух обломки компьютеров и листы загоревшейся бумаги.

Ударная волна настигла нас на половине лестницы, и, хотя взрыв прогремел не близко и она растратила часть своей ударной силы, оставшейся энергии хватило, чтобы сбить нас с ног и сбросить вниз. Мы грохнулись на мокрый шерстяной ковер, а с верхней палубы на нас градом посыпались обгорелые вещи.

Я тут же попытался встать, но тело не слушалось меня. Ноги были словно ватные, руки тряслись. Я ничего не видел и с трудом соображал.

Самолет наполнился горячим дымом и жутким запахом обуглившегося пластика. Он разъедал глаза и так раздражал горло, что я зашелся в кашле, но тут же зажал рот. Я испугался, что нас услышат, хотя сам я ничего, кроме звона в ушах, не различал.

Как в замедленной съемке я повернул голову, и все кругом тоже повернулось, закружилось, поплыло. Президент лежал рядом со мной и, похоже, пытался сфокусировать взгляд, но только бешено вращал глазами, и их застилали слезы. Он дотронулся до моего плеча показать, что все в порядке, и мы замерли, пытаясь прийти в себя.

– …за нами, – услышал я голос президента.

– Что? – я попытался привстать, чтобы подвинуться ближе к нему.

Я ожесточенно потер лицо руками, потом воткнул пальцы в уши и потряс ими, чтобы снова нормально слышать.

– Я сказал, что они пришли за нами.

– Думаете, надо вернуться? – С усилием я повернулся к едва различимой в дыме укрепленной двери и с ужасом представил, что нам придется выбираться из самолета тем же путем, что мы пришли.