– И как им удается запомнить, что и когда нажимать?

Он наклонился вперед и положил руку на рычаг.

Тотчас самолет содрогнулся и затрясся в попытке завести двигатели. На всю кабину заверещала аварийная сирена, и на панели приборов красным загорелись какие-то датчики.

Перепуганный президент отскочил назад, приводя рычаг в исходное состояние. Лампы на панели потухли, сирена замолчала, а самолет перестал вибрировать.

Президент взялся за спинку пилотского кресла одной рукой, прижав вторую к груди.

– Ужас. Чуть сердце не разорвалось, – пробормотал он и повернулся ко мне. – Удивительно – двигатели еще работают. Да, мне всегда повторяли, что этот самолет выживет в таких условиях, которые убьют обычный лайнер.

– Похоже, люди в таких условиях не выживают. – Я кивнул подбородком на скрюченное тело мужчины, лежавшее у кресла пилота.

Президент подобрал валявшийся между кресел пиджак и прикрыл им мертвого пилота.

Я отвернулся и посмотрел в окно, вниз, на неспокойное озеро в нескольких метрах от нас, и мне почему-то стало не по себе.

– Вы нашли радио? – спросил я президента. – Хоть какое-то устройство для связи?

Президент с секунду смотрел на меня, потом помотал головой.

– Если честно, я не представляю, как работают все эти приборы.

– И что мы теперь будем делать? Что делать?

Президент присел на краешек кресла, так что наши лица оказались на одном уровне, и положил руку мне на плечо.

– Эй, посмотри на меня, – сказал он, и я поднял глаза. – Оскари, у нас все получится.

– Но как?

– Надо просто сидеть здесь и ждать спасателей. Они уже наверняка выяснили, где мы.

– По спутникам?

Президент кивнул.

– По тем же, что и Моррис нас ищет?