– Я опять отправлюсь охранять вход в Аид. Надеюсь, повелитель простит мне временное отступничество. А вам остается блуждать по кругам Аида, обогащать себя новыми впечатлениями. Времени на это у вас будет предостаточно. И дольше века длится день.

Леночка ажно подпрыгнула, как будто ее больно-пребольно укусил тарантул. Кстати, не обращал внимания, водятся ли они здесь. Хотя, если не видишь, вроде как нет.

– Предлагаешь нам самих себя собственными руками оставить навечно в этом дурацком Аиде? – прошипела Леночка. – А ты подумал своими головами, что я не хочу этого?

Если она выцарапает сейчас три пары черных немигалок, я нисколько не удивлюсь. Женщину нельзя доводить до бешенства. Тогда она не только коня на скаку остановит.

– Ну, там хоть пошамать есть что, – виноватясь, пробормотал Цербер. – А здесь только голые скалы. Скоро вам захочется что-нибудь пожевать. А потом голодная смерть. Черти рассказывали, что это очень мучительная смерть. А в этом деле они доки.

– Вот и заработали баблосы! – пробормотал Влад. – Говорила мне мама: «Живи своим умом!» А папа после этого всегда добавлял: «Погонишься за большим и малое потеряешь!»

Он с ненавистью поглядел на Большого Василия, который как-то сразу сник и стал маленьким. На своих подельников он старался не смотреть. Но удар нужно было держать.

– Вы что малолетние пацаны? – проговорил Большой Василий. Хмыкнул. – Я никого за руку не тянул. Сами с радостью согласились. Забыли, как прыгали и плясали?

Влад поднялся, переглянулся со Стасом. Одновременно они сунули руки под курточки. Этот жест не предвещал ничего хорошего. Я на всякий случай отодвинулся за камень. И сделал оттуда знак остальным, чтобы тоже где-нибудь укрылись на всякий пожарный случай.

Большой Василий побледнел, как отличник, получивший на экзамене неуд. Был у нас в школе такой случай. Никто не хотел в это верить, а больше всех не верил сам отличник.

– Вы чего это? – пробормотал Большой Василий. – Э! пацаны! Полегче на поворотах!

Стас и Влад медленно приближались к нему. Движения их были синхронные. Оставалось только взяться за руки. И затанцевать канкан. Но они явно не собирались этого делать.

Они одновременно, как по команде, выхватили из-за пазухи пистолеты и направили их на Большого Василия. Их лица не предвещали ничего хорошего. Не скрою, даже я напугался. Оказывается, что, кроме синхронного плавания, есть еще и синхронное убийство своего горячо нелюбимого босса. Несомненно, два выстрела сольются в один. И мы потеряем нашего незабвенного товарища. И убьют его в царстве мертвых!

– Это нехорошая идея! – прошептал Большой Василий. Оглянулся. – Ребята! Не надо!

Было ясно, что он любитель американских боевиков. Мог бы выразиться и пооригинальней! Представьте Дантес наводит на Пушкина пистолет, а тот ему: «Это нехорошая идея!»

– Если вы это сделаете, вы всю жизнь потом будете раскаиваться и кусать локти, – бормотал Большой Василий. Продолжал медленно пятиться. – Я уже не говорю о том, что это уголовное преступление. Но содеянного не вернешь! Одумайтесь! Не надо!

Он уже визжал. И был близок к тому, чтобы упасть на колени и ползать перед ними. Молить их о пощаде. По крайней мере многие так поступили на его месте. Даже некоторые из нас.