– Он сожрать может нас в любом состоянии. Я верю ему. Аид – не то место, где говорят друг другу неправду. Это тоже грех. И наказание тут неотвратимо и довольно сурово. И к тому же он не умеет обманывать. Ты встречал когда-нибудь собаку, которая бы лгала, как некоторые ученики учителям? А он всё-таки собака, хоть и трехголовая. Так что будь спокоен и спи крепко. Приятных тебе сновидений, друг!

– На всякий случай ты бы не дремал. Бдительность еще никому не вредила. Папка мне это часто говорит. А папка в этом деле сечет. Он в молодости двух шпионов поймал. А я буду сторожить Леночку. От тебя-то всё равно никакого толка. Себя бы хоть устерег!

Вот хитрый змей! Еще и подковырнул меня. Хотя делает он это чистосердечно, от всей души.

Дулю тебе, а не Леночку! Я демонстративно лег в метре от нее. Васька недовольно покосился.

Утром нас ждало пренеприятное известие, как говаривал один из известных литературных героев. Известного тем, кто на уроках литературы не играет в «морской бой», как некоторые любвеобильные товарищи в нашей компании, а внимательно слушает учителя и читает программные произведения. Кстати, очень поучительные. Цербер, пока мы просыпались и потягивались, а потом уничтожали наш скромный завтрак, сгонял на разведку и вернулся с хмурыми мордами. Взгляд на них не предвещал ничего хорошего. Он хмуро оглядел нас. По-собачьи тяжело вздохнул.

– Обвал! – тявкнул он. И мотнул одной башкой в сторону. – Я еще ночью его услышал.

– И что? – воскликнули мы. Хотя уже поняли, что дело пропащее. – Что теперь делать?

У меня как будто внутри всё оборвалось. Неужели это конец? Именно тогда, когда мы так близки к выходу. Почему судьба так несправедлива? Или Аид не хочет нас выпускать?

– Тропинку завалило. Нам не пройти. Если бы мы были птичками, то, конечно, перелетели бы.

Ну, почему вот так? Что судьба немилосердна, это известна. Но не до такой же степени! Мы были уже почти дома, достигли цели – и такой облом в прямом и переносном смысле. Как хотелось, чтобы все его три морды сейчас заулыбались, и он сказал бы, что пошутил. Но собаки, как известно, не умеют шутить и лгать. Этому у них стоит поучиться.

– Попробуем разобрать? – предложил Вергилий. – Вон нас сколько народу! Что нам стоит дом построить! Дружно поработаем и разберем тропинку. Что ты молчишь?

Цербер оскалил одну из морд. Другие сохраняли полную серьезность. И согласился:

– Если к нам на помощь придет десяток Гераклов и вы не против того, чтобы задержаться здесь на пару-другую месяцев. Только Геракл-то один. И его еще потребуется уговорить. А Геракл побежит за разрешением к Аиду. А дальше вы сами знаете.

Приуныли. Кажется, Аид никак не хочет отпускать нас из своих владений, значит, мы ему понравились. Или не понравились. И в том и другом случае исход для нас один.

– Так не может быть, чтобы не было никакого выхода! – выкрикнула Леночка и заплакала. Какие у нее красивые слезы! – Мальчики! Ну, должен быть выход. Подумайте!

Мне хотелось подойти к ней и утешить. Но только слов для утешения не находилось. Сказать ей, что всё будет хорошо и завал рассосется сам по себе, как гнойный нарыв? Понятно, что я не мог позволить себе такого. Она бы просто возненавидела меня. А врать, как вы уже давным-давно поняли, я органически не способен.

– Почему же? Выход есть, – проговорил Цербер. – Ты права, девочка! Из любой ситуации найдется выход.

Всё-таки он не такой ужасный этот трехголовый страж. Мне он начинал нравиться. А главное, он умеет разрешить любую неразрешимую проблему. Неразрешимую для нас.

– Выход? Какой же? – спросил Вергилий. – Поясни-ка! А то всё ходишь кругом да около.

Цербер обвел нас грустным взглядом. Вздохнул. После чего воздух наполнился запахом псины. Но мы к нему уже привыкли и не воротили носы, как первое время. Да и не такой уж неприятный запах!