Далеко идти не пришлось — как я и сам уже догадывался, от сражения нас отделяли всего три комнаты. Едва оценив обстановку, я шибанул свою проводницу током, убедился, что она потеряла сознание и аккуратно усадил у стены. Затем, молясь, чтобы хватило сил, швырнул шикшней в гущу схватки.

— Руто!.. — обрадованно выкрикнула Гринда.

Но радость эта сочилась отчаянием. Дела у союзников были плохи. Засада Садрины явно провалилась. Императрица, до смерти перепугавшись, что мы ворвёмся в сокровенные покои, где она спрятала свою прелесть, сражалась как берсерк. Телохранительницы едва успевали прикрывать её экранами, ибо сама она про защиту даже не думала. А вот лиловые, судя по всему, уже понесли потери. Среди изломанных тел я обнаружил и саму Садрину — глаза правительницы Болот смотрели в потолок стеклянным взглядом.

Почему-то это оказалось больно. И ещё больнее было осознавать, что следующим может стать Йорф, или Гринда, или Зутти…

Последний, словно поймав мою мысль, отчаянно рванул вперёд и запустил в императрицу сокрушительным ударом, целясь в ухо. Я видел, какой шикарный это был удар. Я понимал, что именно в этот миг телохранительницы допустили ошибку, оставив дыру в экране.

Это был идеальный удар. И нормального человека он как минимум свалил бы с ног.

Но чёртова лазурная бабка, получив по уху, лишь оскалилась и развернулась к обидчику.

«Нам её не одолеть», — внезапно чётко промелькнула мысль, пока я разворачивал белое зеркало, торопясь прикрыть друга. И это точно не было приступом отчаяния или побочным эффектом огненной магии — всего лишь факт, простое осознание.

Удар императрицы врезался в почти готовую зеркальную поверхность экрана, срикошетил в одну из телохранительниц, повалив её на пол… Но часть всё же прошла мимо, сквозь не успевший развернуться край экрана. Зутти ойкнул.

— Гринда! — заорал я, подхватывая рухнувшего товарища. — Отступаем! Йорф, держи его! Бегите в тронный зал, нужно прорваться к порталу, там полно лазурных! Бегите, я прикрою!

Струи огня с такой готовностью сорвались с пальцев, что я наконец понял: это моя магия. Та, которая давалась мне легче и проще остальных, потому что принадлежала мне. Потому что признала меня своим хозяином после того, как я установил над ней контроль. И именно поэтому не следовало больше её бояться.

Телохранительницы завизжали, когда их опалило волной пламени, отрезая от отступающих лазурных и багровых. Императрица закрыла себя экраном — только себя, наплевав на подчинённых. Сквозь прозрачное защитное поле её глаза сверкали на меня ледяной яростью.

Хрен с ней.

Поспешно отходя, в одной из комнат мы столкнулись с остатками отряда, что сражался снаружи.

— Серебряные, — объяснила нам Эрмина, придерживая импровизированную повязку на лбу. — Примчались выслужиться перед Скалой. Лизоблюды.

Проблему с лазурными, когда мы добрались до тронного зала, я решил просто: выбил роскошные стёкла и вымел всех к чертям прочь напором огня. Времени разбираться, чьи тут жизни ценные, а чьи — нет, не оставалось.

Как не оставалось и сил.

Покосившись на товарищей, я обнаружил, что им удалось привести в чувство Зутти — бедолага с диким видом вертел головой и не отвечал на расспросы. Отчаявшись, Йорф вручил друга лиловым воительницам и взглядом проследил, как его уносят сквозь портал. Хоть бы пришёл в себя…

Я держал огненный барьер сколько мог — лишь бы отступающие успели пройти через портал. Должно быть, и во дворе академии их ждала битва. Но с ней я им уже не мог помочь. В глазах темнело, и я едва разглядел два силуэта за своей спиной.

— Уходите.