Я вздохнул.

— Потому что Сева видел, как я пошёл за этим парнем. А майор не показался мне дураком.

Виталий Иванович неожиданно прыснул смехом.

— Джеймс Бонд какой-то! — сказал он. — Прости, Витя!

— Майор мог вызвать Севу для повторного допроса, — продолжил я. — И тогда я бы влип.

— Логично, — согласился Виктор Петрович.

Его тяжёлый взгляд не сулил мне ничего хорошего.

— Значит, ты сказал майору, что видел, как парень заходил в крепость. И майор тебя отпустил?

— Я не говорил, что следил за парнем, — ответил я. — Сказал, что мы с Севой увидели его из окна. Я выбежал на улицу, но парня уже не было.

— Вот оно что. Ну, дальше.

Я вздохнул. Теперь предстояло самое трудное. У Виктора Петровича уже сложилось определённое мнение обо мне. Идиотом я в его глазах явно не выглядел, и в романтическую прогулку под луной он не поверит.

— На следующий вечер мы с девушкой пошли гулять по пляжу. Я хотел взглянуть на запретную зону.

На Виктора Петровича было любо-дорого посмотреть. Брови его поднялись, глаза на мгновение расширились. Наверное, ему впервые в жизни добровольно признавались в противоправных действиях.

Затем он прищурился и впился в меня иголками зрачков.

— Зачем?

— Смотрел — можно ли выбраться из города. Дело в том, что я интересуюсь историей древних пруссов. И выяснил, что совсем неподалёку находится их древнее святилище — роща Ромове. Я хотел найти её. А из города так просто не выпускают.

— Охренеть! — выразительно сказал Виктор Петрович. — Ты совсем дурак, Гореликов? Ну, ладно! А девушку ты зачем с собой взял? Она была в курсе твоих планов?

— Нет. В тот вечер я собирался просто посмотреть. Даже подходить близко не стал бы. А тут этот солдат. И труп.

— Какой солдат?

— Часовой. Он как раз отошёл с поста в кусты. Ну, и остановил нас. А потом мы заметили в море тело человека. То есть, в тот момент я не знал, что это тело. Думал — человек тонет.