Всякая хорошая история начинается с выпивки. Именно поэтому этот вечер выдался на редкость ублюдским. Ехать куда-то не было ни сил, ни желания, ибо кости мои одряхлели и ныли, как у старого пса. Одному пить тоже было нельзя. Не потому, что это первый шаг по тропинке к алкоголизму (у меня тропинка давно превратилась в шестиполосное шоссе). Просто перспектива лежать в луже собственной блевотины после коктейля антибиотиков и этанола тоже не привлекала. В отчаянии, я вскинул руку и включил телевизор. Моё сознание унёс водоворот каких-то идиотских сюжетов. Везде были они: сериалы, сериалы, сериалы… Всё вокруг превратилось в сериал. Даже новости стали похожи на многосерийный фильм с совершенно мудацким сюжетом. Какой-то, бл*дь, сюрреализм. Как будто сумасшедший монтажер вырезал и склеил кадры совершенно разных кинолент. И вся наша жизнь – это вот такой вот сраный сериал.

После краха красной империи в новую страну хлынул поток сериалов, который дурманил ум и вызывал привыкание похлеще китайской синтетической дряни. Нет, в Советской России, конечно, тоже снимали многосерийные фильм, даже хорошие. Были «12 стульев» и «17 мгновений весны», «Приключения Шерлока-Холмса» и «Приключения Электроника». Но речь сейчас не про качество, а именно про объём. Количество многосерийных эпопей про жизнь в бананово-лимонном Сингапуре, обрушившихся на homo soveticus в девяностые, заведомо превышало летальную дозу. Тут же появилось множество дешевых аналогов с клюквенной кислинкой и названием навроде Бандитские бандиты. В общем, привыкание, которое на западе формировалось лет сорок, у нас развилось меньше чем за десять. А поскольку поток телезелья был не только большой, но и хлынул резко, то и зависимость развилась более тяжелая. Абсолютная, всепоглощающая любовь к телесериалу впитывается сегодня чуть ли не с рождения, через сосок матери. И настоящий русский человек любит не только отечество, золотые маковки и берёзы, но и сериалы. Причем любят сериалы даже те, кто утверждает, что терпеть их не может.

Ведь у нас любое событие, абсолютно любой процесс, благодаря алхимическим превращениям, реторам национальной ментальности и кальцинаторам духовности может пройти процедуру «сериализации». И всё, что происходит на этой богом целованной земле, рано или поздно превращается в сериал, а то и в целую эпопею. Когда вроде бы история реальна, происходит где-то рядом, но никто из смотрящих никогда к ней не прикасался. И уж точно никто из зрителей никак не может повлиять на ход сюжета – чем не сериал. Только и остаётся, что наблюдать. Да и так ли это важно, когда сюжет столь захватывающий? Да и выбор богатый. Вот, например, политический детектив: проститутки, кокаин и неожиданные повороты сюжета каждую пятницу! Вот военная драма о бравых крестоносцах в знойных песках Дамаска. Вот ежедневное фрик-шоу с американским клоуном, а вот уже ток-шоу с марионетками, где куклы с рукой в заднице весело кричат и поливают друг друга водой. И самое прекрасное в этой ситуации, что один и тот же сериал может смотреть кто угодно. Ведь киноплёнка волшебным образом может менять главного героя и антагониста местами. Как голограмма, всё зависит лишь от угла зрения смотрящего. И тот, кто для одних – борец за свободу, для других – агент госдепа и нацпредатель. Неважно, кто есть кто. Главное, что сериал прекрасно смотрится всеми, вне зависимости от телевизионных предпочтений.

Россия – это вообще такой большой VR-Нетфликс. Виртуальная сериальность, где каждый сможет найти что-то себе по душе. Ты вроде как и внутри сериала, но в сьемках не участвуешь: упаси бог, сниматься и держать камеру должны специально обученные люди, а не ты! У зрителя высекаются искры эмоций, но, при этом, ему не дают слишком уж переволноваться. Такой идеальный баланс отстранённости и вовлеченности позволяет полностью завладеть вниманием зрителя. Вот и получается, что, как и в начале прошлого века зритель кинофильмы кричал в экран герою: «Там враг!», переживая за него, так и сегодняшний телезритель в порыве эмоций искренне полагает, что всё происходит взаправду. В то же время, мнимая вовлеченность в происходящее добавляет ещё и азарт, как в спортивном соревновании. Ведь вроде и броня крепка, и танки быстры, но исход игры то не ясен. И совершенно закономерно, что от таких шоу просто невозможно оторваться, ведь они объединяют в себе острый сюжет, взаимодействие с публикой и дарят массу эмоций. Идеальный развлекательный продукт. Продукт, который будут хавать даже стоя по уши в дерьме – главное, чтобы глаза не заливало. Продукт со своими поклонниками и даже фан-клубами – людьми, которые живут в совершенно параллельной реальности. И тут нет никакой эзотерики. Возьмите самого упоротого фаната Властелина Колец: жирного задрота в ведре, который бегает по лесу с черенком от лопаты. Это для вас он «толконутый», он же видит себя как бравого эльфийского рыцаря. И ничто, кроме живительных люлей, не сможет поколебать его веру. Тут тоже самое. С той лишь разницей, что вера фан-базы российских сериалов гораздо крепче, а театр действия – вся необъятная.

И это опасно. Это жизнь в гиперреальности, где сериал становится не отличим от действительности. Опасно, потому что сериал, вплетаясь в ткань реальности, обесценивает её, заставляет ко многим вещам относиться слишком легкомысленно. К войне, например. Когда ты смотришь в зеркало и видишь там смерть, мор и чуму, тебе становится страшно. Однако, кода ты смотришь в телевизор, то страх поему-то исчезает. Хотя экран – это точно такое же зеркало, пусть и кривое. Но всё же, которое показывает отражение действительности. Именно поэтому сериал про осаждённую крепость, где недавно мелькали кадры новёхоньких машин умерщвления, бьёт все рекорды просмотров. После такой эпичной киноленты тотальная война начинает ассоциироваться с чем угодно, но не с трупами, кровью и руинами. Остаётся только имбецильная бравада и крики «Да мы их в ядерный пепел сотрём!». Самое смешное, что мы так привыкли к этой виртуальности, что уже воспринимаем её как неотделимую часть жизни. Не верите? Оглянитесь. Мы симулируем, что галочки в квадратиках что-то решают. Симулируем, что боремся с воровством. Симулируем, что всё хорошо. Вся жизнь здесь – это игра в имитацию. Но все улыбаются – все счастливы.

Ежедневно в нашей голове роится колоссальное количество мыслей. От похотливого желания присунуть в туалете той красотке, до вопроса, зачем же, черт возьми, жить дальше. И почему-то мы привыкли думать, что наш разум, где рождаются, горят и умирают тысячи сверхновых мыслей – это что-то неприступное. «Цитадель одиночества», куда без нашего ведома не сможет проникнуть ни один Лекс Лютер. Однако это не так. И хотя полиции мыслей пока еще не существует, забраться в вашу черепушку и посеять там нужные семена уже сегодня не составляет никакого труда. Управление реальностью – не сказки из фантастических фильмов, а вполне себе сегодняшний день. Ведь, посеяв нужные идеи и изменив призму, через которую вы видите мир, можно нарисовать абсолютно любую картину у вас в голове. А когда эту картину вместе с вами видят миллионы, она становится уже не призрачным миражом, а вполне себе обыденной действительностью.

Что вообще такое реальность? Тут, как обычно, возникает задачка о двух стульях (куда ж сегодня без нее). Допустим, у нас есть помидор. Объективная реальность заключается в том, что этот помидор может быть каким угодно. Для какого-нибудь абстрактного Вовы помидор – это любимый овощ: огромный красный плод, слегка приплюснутый сверху. Вова обожает помидоры, потому что они у него ассоциируются с воспоминаниями о детстве: как он приезжал в солнечный Крым, как бегал голенький по бабушкиному огороду и, сорвав сладкий, налившийся солнцем помидор, вгрызался в его мягкую плоть. А вот какой-нибудь абстрактный Леша терпеть не может эти помидоры, потому что в детстве его только ими и пичкали: кислыми, зеленоватыми и хрустящими, как огурец. И вообще, этим чертовым помидором ему один раз в лицо заехали. Формально, они оба правы, ведь помидоры бывают и красными, и зелеными, и гнилыми, и свежими – это и есть объективная реальность. Но Вове сильнее всего запомнились именно сочные бабушкины помидоры, а факты о том, что они могут быть другими, отошли на второй план. Именно поэтому он искренне недоумевает, почему Леша считает помидоры невкусными.

Кусок каких-либо фактов, эмоции и опыт, связанные с этими фактами, можно назвать субъективной реальностью. Субъективная реальность – это и есть тот самый мир, в котором каждый из нас живет. И, думаю, вы догадываетесь, что вселенные разных людей порой могут отличаться весьма значительно. Какой-нибудь Абрамович вообще может жить в параллельной вселенной, хотя и вы, и он топчете одну и ту же планету. Но в мире Абрамовича нет бомжей, так как из-за тонированного окна Майбаха их просто не видно. А метро для него является каким-то полнейшим абсурдом, ведь зачем закапывать поезда под землю, да еще и ездить на них, если есть вертолет? Нет, конечно, миллиардер слышал и про бездомных, и про подземку. Но для него эти вещи являются понятиями настолько далекими и абстрактными, как для любого россиянина честные выборы. Точно так же в мире юного царевича Будды не существовало смерти, страданий и болезней. Он просто о них не знал, пока не сбежал из замка. Когда же в субъективную реальность начинают верить миллионы, она начинает затмевать объективную. И весь этот массовый психоз тактично именуют общественным мнением.

Любую субъективную реальность можно смоделировать. Конечно, если вы попытаетесь создать свои законы физики и построить самолет на основе этих физических законов, то расшибетесь в лепешку. Гравитация – сука бессердечная и ей абсолютно наплевать, во что вы там верите. Но вот напридумывать все остальное, нарисовать свою картину мира, крайне далекую от объективной реальности, проявив недюжинные гимнастические способности ума, вполне возможно. И, конечно же, к этому не могли не приложить свои волосатые лапищи всякого рода партийцы, управленцы и прочие номенклатурщики. Ведь управлять сбродом, каждый из членов которого навоображал себе невесть что, крайне сложно. Гораздо проще выдумать единую для всех реальность по ГОСТу, где помидоры – это обязательно овощ, обязательно красный и вкусный. Причем, наши помидоры – самые помидористые, а их – гнилые и спидозные.

Но пропаганда – довольно примитивный и топорный способ управления общественным мнением. Потому что, когда на телеканале, принадлежащем Сеньору Помидору, Чиполино называют нацпредателем и экстремистом, скорее всего, вы догадаетесь, что это не совсем так и вам пытаются промыть мозги. Ведь, зная источник пропаганды, можно догадаться, против кого она направлена и какую картинку хотят нарисовать у вас в голове. Казалось бы, с появлением интернета работа всякого рода пропагандистов сильно усложнилась: теперь любое высказывание можно проверить в два клика. Тем не менее, получилось немного иначе. Интернет нам представляется эдаким островом свободы, где может высказаться каждый и царит плюрализм мнений: равенство, братство и очень много порно. Однако это приводит к тому, что отследить источник появления информации порой становится практически невозможно. Разлетаясь по глобальной сети с помощью репостов и сообщений пользователей, которые не особо утруждают себя проверкой фактов, информация становится обезличенной. Классическим примером может служить распространение слухов, которые были вброшены пранкером Вольновым, во время недавней трагедии в Кемерове. Появившись вроде бы ниоткуда, скриншоты переписок о сотнях погибших мгновенно распространились по социальным сетям. Не видя кукловода, мы начинаем думать, что и намерения промыть нам мозги нет. Ведь куклы танцуют сами по себе и говорят свои мысли, а не то, что кукловод хочет до нас донести. А значит, пропаганда будет бить прямо в цель, ведь вы даже не будете догадываться, что вами пытаются манипулировать. Потребляя информацию и якобы независимые мнения, вы генерируете мысли, с полной уверенностью полагая, что сформировали собственное мнение, в то время как вам его кто-то внушил.

Более того, это только кажется, что на этом пресловутом острове свободы власть принадлежит человеку. По статистике, больше половины интернет-трафика – 61,5%, генерируется компьютерными программами, работающими самостоятельно, без участия человека. Другими словами, 60% трафика создается ботами. И даже малая часть этих ботов может поднять информационную волну, которую подхватят рядовые пользователи и которая приведет к изменению общественного мнения. Иначе это называется астротурфингом. Машины в интернете, словно в «Матрице», внушают вам мнимую реальность. С той лишь разницей, что за этими машинами стоят вполне себе конкретные люди. В январе 2011 года появился закрытый конкурс на исследования, связанные с формированием общественного мнения через интернет под кодовыми названиями «Шторм-12», «Монитор-3» и «Диспут». По данным газеты «Коммерсантъ», заказчиком исследований выступила Служба внешней разведки РФ. Службе понадобились «исследования методов разведки интернет-центров и региональных сегментов социальных сетей» («Диспут»), «исследования методов негласного управления в интернете» («Монитор-3») и «средств продвижения специальной информации в социальных сетях» («Шторм-12»). Проще говоря, российским разведчикам понадобился комплекс, который мог бы мониторить настроения в Twitter и Facebook, анализировать данные и вбрасывать «специальную информацию» в нужный момент. И это за пять лет до президентских выборов в США.

Интернет открывает огромные возможности для управления массовым сознанием. Ведь мы сами сливаем туда персональные данные. Банки знают, где мы обедаем и что покупаем, Uber – куда ездим поздно ночью, а Tinder – какие девушки нам нравятся. С помощью лайков и репостов, круга общения можно легко выявить наши потаенные страхи и желания и использовать их в корыстных целях. Залезть к вам голову и немного подкорректировать призму, через которую вы видите мир, стало как никогда просто. Существуют целые корпорации, которые могут создать абсолютно любую цифровую реальность под ключ. Например, Cambridge Analytica, которая моделировала психограммы человека на основе украденных данных миллионов пользователей Facebook: