Когда сквозь дивный гребень твойКаскад струится золотой,Или цветочный твой уборМне очаровывает взор;Иль новая прическа чудно,Как многоярусное судно,Встает передо мной, напруживПрямые паруса из кружев;Когда вдруг косы захотятУлечься в круг, овал, квадрат,Иль завязаться в сто узлов,Чтобы поэт лишился слов;Когда сии златые травыРазвиты сонно и лукавоИ, завиваясь там и тут,Меня волнуют и зовут —Тогда мои прельщает чувстваНе столь природа, сколь искусство.Перевод Т. Ю. ГутинойНА ЗЛЫЕ ВРЕМЕНА[521]
О временаКромешных бед!Где свет?Ты дожил до темна.Тускнеет взор:К чему смотреть,Чтоб зретьВсеобщий сей разор?Куда идти?Кругом войнаОдна:Смерть на любом пути.Ты побеждалНе раз в боях,Но прах —Один для всех — финал.Перевод Т. Ю. ГутинойНОЧНАЯ ПЕСНЬ. ДЖУЛИИ
Трава светляками да светит,Кометы да путь тебе метят,И эльфы пускайТебя невзначайПод старыми вязами встретят.«Блудячий огонь» да не блудит,Летучих мышей да не будет,И пусть никакойДух леса ночнойВернуться тебя не понудит.Ступай себе неустрашимо,Луной толстобокой хранима.Пусть звезды гурьбойИдут за тобой,Как факелы неисчислимы.Когда же (пути здесь немного)Придешь ты ко мне (слава богу),К сребристым стопамПаду и воздамЛобзаньями им за дорогу.Перевод Т. Ю. ГутинойМАЙСКИЙ ШЕСТ[522]
Возвысился май,Бокал поднимай;Я пью за гирлянды витые,Но прежде за тех,Чьи ручки для всехСплетали венки золотые.За здравье девиц,Что сотню царицЗатмить, несомненно, могли бы!Пусть будут мужьяБароны-графья!Засим да плодятся, как рыбы.Перевод Т. Ю. ГутинойО ПЛАТЬЕ, В КОТОРОМ ЯВИЛАСЬ ДЖУЛИЯ
Вдыхая аромат ее шагов,Я онемел, я умереть готов —Весь в благорастворении шелков.Я различаю сквозь туман в глазахВолненье складок, дивных линий взмах,Тону, тону в трепещущих волнах!Перевод Т. Ю. ГутинойПРОЩАНИЕ МИСТЕРА РОБЕРТА ГЕРРИКА С ПОЭЗИЕЙ[523]
Так под луной любовники украдкойЕдва вкусят восторга страсти краткой,Из милых уст опьянены на мигДыханьем роз, фиалок и гвоздик,Едва пошлют воздушное лобзаньеЖемчужине ночного мирозданья, —Как тут их друг у друга отниматьБежит жена ревнивая иль матьС крыльца гремит ключей унылой связкой, —И те, несчастные, поспешной ласкойПокажут вдруг, как туго им пришлось:Вдвоем нельзя и невозможно врозь.Вот так и мы[524] перед разлукой хмурой;Влюбленные нам родственны натурой —Мы так же гнали прочь железный сон,Когда в окно влетал вечерний звон. —Нет, полночь, — нет! — мы были своевольней.Когда рассвет вставал над колокольней,Мы, бодростью превосходя рассвет,С восторгом слали солнцу дня приветИ пили, общим пламенем объяты,За девять тех, которым Феб десятый;[525]В вакхическом безумстве мы неслиСердца и души вихрем вкруг земли,В венце из роз, в испуге, в изумленьеОт своего хмельного исступленья;Да, я ширял, как пламенный дракон,Но к дому невредимым возвращен.О наша всемогущая природа!Ты даришь огнь сынам людского рода,А с ним простор, насущный хлеб, и честь,И воскрешенье от греха, и весть,Что воцарится над юдолью бреннойВсеобщий радостный апрель вселенной,[526]Когда все станут равными. Во прахКакие тысячи б сошли в векахИ сколькие в грядущем миллионы! —Но души смертных, одухотворенныТобой, живут благодаря тебеИ не сдаются злобе и судьбе.Гомер, Мусей,[527] Овидий и ВергилийПрозренья огнь поныне сохранили,И наши барды, милостью твоей,Тенями да не станут средь теней,Доколе мир для славы или слухаХранит фанфары, и язык, и ухо;Но сей удел не для меня, о нет:Я сам себе и небу дал обет[528] —И пламень чувств, и совести движеньяВручить священническому служенью.Не жупел человечества, нужда,С тобою нас разводит навсегда,Взывая к здравомыслию, но знанье,Что я созрел для высшего призванья, —Иначе б я давно утратил пылИ в сытом самомнении почил;Нет, бог природы новые отличьяГотовит мне для вящего величья.Ты поняла? Ступай же; нет, постой,Ты слышишь речь, рожденную тоской,Ты видишь лоб, тоской изборожденный, —О, не таков ли на смерть осужденный,Когда в слезах, печалясь о былыхИ небывалых радостях земных,С товарищами он бредет куда-то,Откуда человекам нет возврата.И менестрель такой же бросил взглядНа Эвридику,[529] шедшую сквозь ад,Каким тебя я всякое мгновеньеСлежу с явленья до исчезновенья,Каким вотще взываю о любвиИ жажду удержать черты твои.Так Демосфен,[530] велением собраньяНавеки обреченный на изгнанье,Глядел назад и видел за кормойДым очагов над Аттикой родной;Так Туллий,[531] не любовник, но свидетельВремен, когда почила добродетель,Глядел и тщился рок остановитьИль падший город взором уловить.Так, так я на тебя гляжу печально;И что любовь моя материальна,А не словесна — я в залог принесЖемчужины моих замерзших слез —Бери, ступай неспешною стопою,К Пегасову направься водопою[532]И на горе раздвоенной узриСвященных дев,[533] которых трижды три,И осуши стыда и гнева чашуЗа братью прорицательскую нашу,И, опьянев, кляни хромых, слепыхБалладников, коверкающих стих,Присвоивших твои алтарь и имя;О, преврати их чарами своими —Вон тех в лягушек, а вот этих в змей,Таких-то — в крыс, а этаких — в свиней,Чтоб их обличье стало так отвратно,А сущность даже глупому понятна.Последний поцелуй! Теперь иди;И я пойду, храня тебя в груди,Хотя не ты даруешь вдохновеньеДля проповеди горнего ученья,А муза новая.[534] Но ты — мой друг,Так будь во мне готова к сим заботам,Служанка, облеченная почетом.Благотворящих благость вводит в рай;Наш труд — венец земных трудов. Прощай.Перевод А. Я. СергееваСИЛЬВИИ, С ПРИГЛАШЕНИЕМ ВЕНЧАТЬСЯ
Ну — под венец! И спать друг возле друга.Счастливей кто супруги и супруга?Твои часы стоят, мои спешат,Но ведь ничьи не повернешь назад.Что ж, Сильвия, гони свои сомненья,Любви правдивой чужды промедленья.К мольбам безумца преклони свой слух.Любить иль мудрой быть — одно из двух.Перевод Т. Ю. ГутинойГенри Воэн{11}
ВОЗРОЖДЕНИЕ[535]
В цепях — и все ж мне удалосьБежать весной,И весь в цветенье, полон розБыл путь передо мной;Но ветер, хладно-жгуч,Цветы мертвил,И грех покровом черных тучМой бедный ум обвил…Обман! Весной назвать нельзяСих вихрей бег!Меня нагорная стезяВела сквозь лед и снег;Так пилигрима глазС надеждой ждет,Чтоб ширь небес отозвалась,Но, плача, дождь идет…Я шел и тяжело вздыхал,Вилась стезя,И на горе я отыскалВесы — и в руки взял:Я взвесил груз скорбей,Недавних бед,Но оказалось — тяжелейВеселье прежних лет!..Вдруг кто-то крикнул: «Прочь!» — И вдругМне виден сталВосток прекрасный, свежий луг,Луг, где Иаков спал:[536]Нет, не для наших ног —Сия земля,По ней ступает лишь пророкДа божии друзья…[537]Внезапно я узрел вокругВысокий лес,Чьи ветви, наподобье рук,Сплетались там и здесь,И в нем моя душа,Изумлена,Свои потери вновь нашла —В ней расцвела весна.Раскрылось солнце, лик землиОжил тогда,И облака в лазури шли,Белея, как стада.И ветерок был прян,И куст любойНадел венок; был взгляд мой пьян,Но слух объял покой.И только малый ключ журчалВ той тишине —В тени, как музыка, звучал,Как плач, был внятен мне:Я водоем узрел.На дне лежатКаменья: этот — кругл и бел,Тот — темен и щербат,Лилась вода, и камень в нейПлясал, светил,Другой, что полночи мрачней,Совсем недвижен был.И так я, с толку сбит,Их созерцал,Но вот уж новый странный видМоим очам предстал:На берегу — цветущий садВ полдневный час,Одни в нем крепко спят, а взглядДругих горит, лучась.Я чувствую, как ветерокПодул в саду, —Откуда? Где его исток?Ищу — и не найду…Я вглядывался, я искал,Бродил весь день,Не даже лист не трепетал,Не шевелилась тень.Напрасно я искал,Увы… Но вдругМне тихий голос внятен стал:«Повсюду дышит Дух!»[538]А я: «Он дышит надо мной…Умру, чтоб жизнью жить иной…»Перевод Д. В. ЩедровицкогоУЕДИНЕНИЕ[539]
О наслажденье первых лет,О детства ангельского свет,Когда я свой второй удел —Земной — почти еще не зрел,Когда душа одной мечтойЖила — небесной чистотой!Бывало, отойду — смотрюНа первую любовь[540] свою,Вновь отойду, но через мигОпять гляжу на светлый лик.Душа блуждала налегке,Жила на облаке, цветке,И всюду взор ее следилЗа отблесками вечных сил.Еще коварный мой языкЯзвить мне совесть не привык,Не знал греховных я искусств,Не ведал помраченья чувств.И чуял я сквозь плоть — близкиПресветлой вечности ростки…О, как теперь я был бы рад,Когда б возможен был возвратНа этот путь, на прежний след,Чтоб вновь увидеть ясный свет!Дух пламенный на горный склонВзлетел — и зрит Иерихон,[541]Моя ж душа пьяным-пьяна,И чуть не падает она…Спешит вперед людская рать,Лишь я идти хотел бы вспять:Когда же прах мой без следаИсчезнет — я вернусь туда!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоУТРЕННЕЕ БДЕНИЕ[542]
О радость! Расцветают все цветыВо мне, мой дух бутонами покрытСредь темноты,Пусть небеса —Как саван сна,И ночь мрачна,В груди моей — роса,Она бодритИ оживляет землю, будит сад,И мир поет, очнувшись от зимы,И песнь гласятИ сонм ветров,И струй каскад,И сотни стадНа сотни голосовПоют псалмы,В симфонии природы пресвятойМы — ноты… Все мелодии сольюВ молитве я.[543]Так нежит слухПоющий дух,Чье эхо — жизнь в раю!..Молитве тойУчусь в ночи. Душа вошла во мрак,Как в облако — звезда: жива она,Свет не иссяк.За тьмою тучЕсть вышний свод,И там живет,Горит бессмертный луч:На ложе сна —Прах жизнь мою и светоч мой облек,И все же Ты — нетленный их исток!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоПОКОЙ[544]
Душа! Над звездным сводомСтоит небесный град,Там грозный страж пред входом[545]Бесстрашен и крылат.Там силы света славят,Склоняясь пред вождем,Его, кто ими правит,Кто в яслях был рожден.[546]Прекраснейший на светеТвой друг (душа, проснись!) —Он спас тебя от смерти,С небес сошедши вниз…Коль сил твоих достанет,Увидишь — там растетТа роза, что не вянет,[547] —Цвет мира, твой оплот!Отбрось же все волненья,Лишь в нем найдешь покой,Он верен без сомненья[548] —Бог жизни, пастырь твой!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоМИР[549]
Однажды в полночь вечность видел я,Она кольцом сверкала, блеск лия,Бескрайний свет струя.Под ней кружилось время, словно тень:Час, год и деньДвиженьем сфер[550] вращали весь наш мирИ все, что он вскормил;Там пел влюбленный,[551] струны шевеляИ милую моля,С ним только лютня и фантазий тьма —Игра ума.Перчаток, лент силки — он миг назадВ них видел клад —Разбросаны, и всем он пренебрег:Пред ним — цветок!..Правитель мрачный,[552] чей удел тяжел,Он, как ночной туман, покрывший дол,Скорее полз, чем шел,И, словно солнце в помраченья час,Собою тяготясь,Был тучами свидетелей гоним,Вопящими над ним.Как крот, он принимался норы рыть,Чтоб тайны скрыть,И муки тех, кого он там когтил,Мрак поглотил.Он, вскормлен церковью, доносов ройЗрел пред собойИ жаждал крови, обратив ееВ свое питье!..На груде хлама скряга, чуя страх,Всю жизнь томился и сжимал в рукахНе золото, а прах.Он жил, презрев божественный покой,Дрожащею овцой.У тысяч, кто лишил себя ума,В объятиях — сума!..Эпикуреец[553] небеса вместилИ никому не льстил.Все многословны были — он едваЦедил слова.Кто в мелочах погряз, душою слаб,Тот жалкий раб…И правда чистая победой злаУнижена была!Но тот, кто плакал, плакал здесь и пел,И снова пел, хоть крыльев не имел,Он ввысь, в Кольцо, взлетел![554]«Лишь тем (я молвил), кто лишен ума,Желанней света — тьма!В пещерах скрытым, страшно им взглянутьНа свет, явивший путь,Путь, чтоб любой из тьмы и смерти — могВвысь воспарить, где Бог,Идти за солнцем вслед и стать светлейЕго лучей!»Когда ж безумцев поносить я стал,Мне кто-то прошептал:«Кольцо жених невесте лишь своейОтдаст[555] — и только ей!..»Перевод Д. В. Щедровицкого«НА ДНЯХ Я ВЫШЕЛ В ПОЛЕ…»[556]
На днях я вышел в поле — провестиНа воздухе часок,Там как-то летом встретил, я цветокПредивной красоты…Но стужа снегом замела кустыИ землю ту,Что видел я в цвету.Я ж, видимостью, белой пеленойНе обольщен,Подумал: «Что ж, мы встретимся ещеС иной весной,Пусть расставанье с этой — в год длиной,Другой в свой срокУвижу я цветок».Все ж палку поднял я, пошел назадИ раскопалТо место, где он прежде расцветал,И бросил взгляд —Там зелен, свеж и, как затворник, свят —Он невредимЛежал, для нас незрим!..В догадках и сомненьях, изумлен,Я потонул,Одно поняв: он там себе вернулВсе то, чем онЗдесь, на ветру, был прежде обделен,С теченьем днейСтав ярче и юней.Потом я вновь накрыл его взаменПелен — листвойИ, про последний час подумав свой,Поник, смятен,И прошептал: «Умерший, ты блажен!Спи — сам покойСклонился над тобой!»Но кто же сею верою согрет?Кто примет вестьОт корешка? Он спит всю зиму здесь,И крыльев нет —Взлетев, увидеть истину и свет,И рад любойПопрать его стопой…О Ты! чей дух когда-то мертвецаВоспламенил,Животворил, высиживал, кормилЕго — птенцаБез образа, без имени, лица,[557]В земной судьбеДай следовать тебе,Чтоб в мире масок и теней, ведомСвятой тропой,Я одолел к заре вслед за тобойКрутой подъем,О Ты — незримый, дышащий во всем,Молю — явиДар мира и любви.Отсюда, где печальный сон царит,Веди меняТуда, где свет и где блаженство дняВсю боль смирит,Там явишь мне, что тот в тебе сокрыт,Чей бедный прахЯ вспоминал в слезах!..[558]Перевод Д. В. Щедровицкого«В МИР СВЕТА НАВСЕГДА ОНИ УШЛИ…»[559]
В мир света навсегда они ушли,И мне здесь тяжко одному,Лишь память их, как яркий свет вдали,Мою пронзает тьму.Она горит в груди, как между тучСверкают звезды и темный час,Как над холмом блестит последний луч,Когда закат погас.Я их во славе зрю на небесах,И свет моих неярких днейПред их зарей сияющей иссяк —Стал бледного бледней.Святая кротость, упованья дар —О, сколь высок ваш горний путь!Вы мне, остывшему, хотите жарБылой любви вернуть…О смерть, о воздаянья щедрый клад.Тебе во тьме дано гореть!И то, что недра мрачные таят,Извне нам не узреть.Гнездо пустое пред тобой: исчезЕго покинувший птенец,Но как узнаешь: выбрал темный лесИль поле сей певец?..Как ангел, озаряя нас во сне,Душе нежданно шлет призыв,Так светлые мечты восходят, мнеМир Славы приоткрыв.Когда звезда могилой пленена,Она во тьме едва горит,Но, обретя простор, взойдет она —И сферы озарит.Пусть, Отче Славы, будет возвращенМой дух, что долго пленным жил,Из мира, где он был порабощен,В обитель светлых сил!Иль сделай, чтоб, когда я в рысь взгляну.Мне взгляд не помрачала мгла,Иль уведи меня в ту вышину,Где видно без стекла!..[560]Перевод Д. В. ЩедровицкогоВЕНОК[561]
О ты, цветущий в сей низине, ты,Чье торжество мгновенней метеора!Взгляд оторви от бренной красотыИ пользу извлеки из разговора!..К нечестью в юные годаЯ направлял свой шагИ шел, не ведая стыда,К паденью и во мрак.Я упустить боялся мигИ средь мирских пучинВсе наслаждения постиг,Все игры изучил.С огнем играя, на позорЯ отдал жизнь свою,Не знал, что полыхнет костер —И душу опалю.Рассвет в тумане длился мой,В мечтах, средь сладких нег.Лохмотья с золотой каймойНосил мой юный век.В сады, к ручьям меня влекло,Я собирал букеты,Венчал я розами чело,Я тратил жизнь на это!И вдруг, успехом опьянен,Я встретил мертвеца.Узрев мое тщеславье, онОстановил юнца:«Глупец, напрасно сил не трать:Что в полдень срежешь ты,Обречено навек завятьС приходом темноты…»…Сорвешь цветок — и он умрет… О, тыОставь расти, не убивай цветы,И свой венок нетленный ты найдешьТам, где ни ветер не страшит, ни дождь!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоБЛУДНЫЙ СЫН[562]
Когда чудесный годСпасенья вашего придет, когдаОт зимней неподвижности и льдаСердца оттают ваши и сойдетВновь ангел, что с людьми свиданья ждет,Чей вещий зов из купины[563]Услышать вы должны, —И светлый Голубь сам,Что столько весен встарь от вас сокрыл[564]И вверил небесам,Раскинет сень парящих крылНад вами, и, живых испивши вод,Сухое древо снова расцветет!..Мечтой однойЯ полн: хочу дожить до этих дней,Когда к маслине прирастут роднойТе ветви,[565] что без сока и корнейИзмучились в былые времена,Как с мужем разлученная жена.О, близок этот срок!Ведь ваш упадок мрачный отлучилСветило, озарившее Восток,От вас!.. Его целящие лучиДругим светили. Вы же в слепотеОтвергли свет, сиявший на кресте…Но ныне нам гласятЗнаменья: полнота времен[566] грядет,И Солнце, пережившее закатУ вас, над вами вновь оно взойдет,И вспыхнут, отразив его лучи,Мамврийские, Есхольские ручьи!..[567]И вскоре Он,Кем Сын единородный из любвиБыл отдан, чтобы в нем был мир спасен,Чей Дух скорбит, что заблудились вы,Он, вспомнив старую свою любовь,С сердец ослепших совлечет покров!..В вас вера на земле жила, покаВы были родом царственным, в чести:Вначале божья верная рукаНа вас явилась, чтобы вас спасти,Как первенца. Но вы, свои сердцаОкаменив, противились любви,И младший сын[568] был призван, чтоб ОтцаКо всем народам ревновали вы…Таков с людьми Ты, праведный Отец!Твои дары обходят круг временИ возвращаются, чтоб наконецБыл найден блудный сын[569] и исцелен!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоНОЧЬ[570]
Сквозь девственный покров,Твой полдень скрывший (ибо мы должныЖить отраженным блеском светлячков,[571]Как лик луны),Свет Никодиму[572] воссиял,Он Бога своего познал.О, сколь блажен он был,Когда в юдоли тьмы и слепотыУвидел, как зарю целящих крыл[573]Раскинул Ты,И, что не видано с тех пор,Вел в полночь с солнцем разговор![574]О, где же он найтиТебя в тот час немой и мертвый смог?В какой святой земле мог возрастиТакой цветок,Чья чудотворная листваТаит величье божества?Не золотой престол,[575]Не херувим, не рукотворный храм —Господь все то, что к жизни произвел,Вмещает сам,И лес дивится, изумлен,Но впали иудеи в сон…О ночь! Сей мир умолк,Порыв стремлений суетных погас,И духи бдят, чтобы никто не могВстревожить нас.Молитв Христовых славный час,Колоколов небесных глас!В молчанье Бог парит,И локоны его увлажненыНочной росой.[576] Он кротко говоритСредь тишины,И внятен духам зов его,И души единит родство.Когда б шум дней моихСмолк, — я вошел бы в твой ночной шатер,И услыхал, как ангел, кроток, тих,Крыло простер, —Я воспарил бы в глубь небес,И не блуждал бы боле здесь,Здесь, где слепящий свет,Где все бессильно — и лишает сил,Где я блуждаю — и утратил след,И путь забыл,Ловя неверные лучиИ видя хуже, чем в ночи…О Боге говорят —Во тьме слепящей обитает Он…[577]Слова темны: ведь говорящих взглядСтоль помрачен…О, в сей ночи и я бы с нимМог обитать — сокрыт, незрим!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоКРОВЬ АВЕЛЯ[578]
Пурпурный, траурный родник,Ты — первомученика[579] крик,Которым вечно окликаемКровавый Каин!Красна струя и в поздний час,Хоть ранним утром излилась!..Но если могСей глас (хоть слаб и одинок)Вопить немолчно, без конца,Тревожа в небе слух Творца, —Какой же гром рождает тот,Чьим жертвам уж потерян счет,Кем крови даже не струяПролита — целые моря?!Их волны не смыкают глаз,В их бездне слышен бездны глас,[580]И шум — биенье многих вод[581] —У вечных плещется ворот,И вопли мести слиты в гром,И души жертв под алтаремЕдиным криком, полным боли,Кричат Всевышнему: «Доколе?!.»[582]Святой судья!Для добрых благо — власть твоя,Ее уставами храним,Тот счастлив, кто живет по ним!Я говорю Тебе, клянясьДушой, которую Ты спасОт рук убийц, и клятвой тойПлачу за милосердный твойСвет, — лишь последовав ему,Я одолел и смерть, и тьму!Пусть крови сей потокИсполнен мести и жесток,Он детски-кротким может стать,Прощать, молиться и рыдатьО тех, кем пролит он, чтоб крикО мести неба не достиг!Да, кровь нас с небом примирит,Кровь эта лучше говорит,Чем Авелева:[583] та и днесьНа землю призывает месть…Но Сын Твой учит нас молиться,Чтоб были прощены убийцы!..Перевод Д. В. ЩедровицкогоВОДОПАД[584]
Сквозь немоту времен — твоя струя!Прозрачна и свежа, волна твояДрожит, вопя,И, как толпа,Как люд, что на бегу возликовалИ замер, пред собой узрев провал, —Твой блеск зеркалЗастыл и впалВнезапно в страхИ — ниц, во прах!Но, из могилы каменной восстав,Свой светлый путь вершит в иных местах…Мой водопад, моя скамья,Порой глядел и думал я:Коль капля, и достигнув дна,Бывает вновь воскрешена,Так разве страшен тьмы уделТому, кто море света зрел?[585]Когда частица бурных вод,Низвергшись в бездну, вновь живет, —Что ж смертным верить не велит,Что Бог умерших оживит?..О, влажный грохот с высоты!Ты — память о крещенье, ты —Прозренье тех живых ручьев,Где души слышат Агнца[586] зов!Исполнен истины, глубокПритчеобразный твой поток!От нас, глупцов, твой смысл сокрыт,Пока нас Дух не просветит,Что, вея встарь над ликом вод,[587]Любовью согревал свой плод!..Как струй летящих шумный звукВнизу безмолвный чертит кругИ след их гасится о брег —Так исчезает человек…О брег незримый, где, маня,Свобода славы[588] ждет меня!Душа иного русла ждет —Не этих падающих вод…Перевод Д. В. Щедровицкого