— Гудков наведёт, — я был полон оптимизма. — ты его просто не знаешь!

— Да что он против всех прихожан сделает?!

— Так он же не один! — возразил я, — там парней, если не считать Гришку, ещё четверо, и трое наших девчонок, они тоже боевые. Плюс комсомольцы местные. Ещё и следователь приедет с города.

— Комсомольцы эти давно под Епифаном все ходят, — вздохнула Настасья, — просто сами не знают об этом.

— Ага! Так я и поверил! То-то они нам сразу все секреты взяли и порассказывали! — хмыкнул я.

— Если порассказывали, значит это Епифану так надо было! — упёрлась Настасья.

— А девка-то с перчинкой! — одобрительно причмокнул Енох.

— Не то, что твоя Изабелла, — поддержал его одноглазый Моня.

— Кроме того, Епифан говорил, что твои агитбригадовцы все под ним уже. Привязал он их к себе, — Настасья так резко остановилась, что я чуть не налетел на неё.

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну я же тебе рассказывала. Он умеет. Какое-то тайное знание у него есть. Да и следователь не приедет. Он тоже его человек.

Мда. Час от часу не легче.

— А к Софронию тебе зачем?

— Боюсь я Епифана. Он почти полгубернии под себя взял. Ты даже не представляешь, что тут творится! А Софроний под его чары не попадает. Он святой человек. Я хочу, чтобы он посмотрел. Вдруг у меня ещё это осталось и потом обратно всё вернётся. А я не хочу обратно к Епифану.

— А потом?

— Не знаю, — вздохнула Настасья, — в родное село мне дороги нету, в других сёлах Епифан следит. Или его псы.

— Ладно, пошли к Софронию, потом подумаем, — махнул рукой я и мы зашагали дальше.

Наконец, мы вышли к краю болотины.

— Где-то здесь, — неуверенно сказала Настасья, оглядываясь по сторонам, — местность я не узнаю, но должно быть где-то здесь.

— Ты тут уже бывала? — задал я закономерный вопрос, который должен был задать ещё в начале нашего пути.