Гриноу скривил губы в невеселой полуулыбке:

– Это вы точно подметили, миссис Маллоуэн.

– Мне бы очень хотелось, чтобы вы называли меня Агатой.

Ухмылка стала теплой и широкой, превратив бульдожье лицо в нечто симпатичное.

– Хорошо… Агата… если вы окажете мне честь, называя Тедом.

– Тед!.. Какое чудесное имя… или мне стоило бы сказать «погоняло» из уважения к вашей профессии? Такое жизнерадостное имя для следователя отдела тяжких преступлений.

Инспектор чуть подался вперед, сузив глаза.

– Вот что я по этому поводу думаю: при вас они расслабятся. Ваше присутствие будет вроде как успокаивать. А после каждого опроса мы могли бы обмениваться впечатлениями, так сказать…

Она кивнула:

– Кажется, я вас понимаю. Если в какой-то момент мое присутствие из успокаивающего станет затрудняющим…

– Тогда я опрошу их еще раз, позже и один. Несколько более официально.

– Значит, этот опрос будет проходить неофициально?

– Абсолютно, Агата. – Он снова ухмыльнулся, однако на этот раз без всякой теплоты. – Мы ведь не думаем, что кто-то из ваших театральных друзей – Джек-Потрошитель, верно?

– Нет. Особенно дамы.

Инспектор Гриноу выгнул бровь:

– Ну, никогда нельзя сказать наверняка.

Она посмотрела на него с любопытством, хмуря лоб:

– Разве у этих убийств не сексуальный мотив?

– Необязательно. Во всех трех случаях ограбление было частичной целью: предыдущая жертва принесла своему убийце фунтов восемьдесят.

Агата не отступалась: