Бульдожье лицо снова расплылось в улыбке:

– Ну, сэр Бернард за вас поручился, из Министерства внутренних дел было велено принимать вас по-королевски… что для такого поклонника, как я, будет только в радость.

Сэр Бернард сказал:

– И еще небольшой момент, инспектор: миссис Маллоуэн так же ненавидит газетную шумиху, как и я.

– Тут я вас даже опережаю, доктор. И даже больше скажу: я адски зол… прошу прощенья, миссис Маллоуэн… из-за этой утечки в прессу. Нам меньше всего нужна была бы паника в Вест-Энде из-за так называемого Потрошителя… но теперь, боюсь, что он у нас действительно имеется.

Агата непонимающе нахмурилась:

– Кто имеется, инспектор?

– Потрошитель. Насколько я понял, доктор уже описал вам два убийства в подробностях.

– Да.

– Ну, а тут мы имеем нанесение увечий в манере сексуальных преступлений Потрошителя. – Гриноу мягко прикоснулся к рукаву ее пальто. – И я хочу вас предупредить, миссис Кристи… миссис Маллоуэн. Это настоящее зверство. Может быть, вам не стоило бы…

– Инспектор, я работаю с сэром Бернардом в больнице колледжа. А раньше была медсестрой и ухаживала за ранеными. Стоит ли еще говорить о моей ранимости?

– Не стоит, миссис Маллоуэн.

– Мне можно делать записи?

– Можно. – Он указал толстым пальцем на квартиру над оптикой. – Поначалу мы будем на площадке. Я распорядился сделать фотографии и всегда стараюсь как можно лучше охранять место преступления до приезда сэра Бернарда… Идемте наверх?

Инспектор пошел первым, и его голос гулко разнесся на узкой лестнице:

– Ее звали Эвелин Оутли. Ее нашел электрик. Мы полагаем, она работала здесь, в Сохо.

Агата поняла, что имел в виду инспектор.

На площадке ждал дежурный в форме. Он сказал Гриноу:

– Не буду вам мешать, шеф, – и ушел по лестнице вниз, встав на страже у выхода на улицу и освободив немного места для старшего следователя и Агаты. Тем временем сэр Бернард прошел в квартиру, где горел свет.

– Единственно, до чего я дотронулся, доктор, – сказал инспектор, обращаясь к его спине, – это до счетчика. Надеюсь, что, вложив шиллинг в прорезь, я ничего плохого не сделал.