– Типичная безответственность, – сказала Агата. – Две убитые женщины – еще не «новый Потрошитель».

– Да, но некий «заслуживающий доверия источник» поделился опасениями инспектора Гриноу и вашего друга сэра Бернарда относительно того, что убийства могут свидетельствовать о том, что среди нас действует «Ночной Потрошитель». Помогает продавать газету.

– И создавать панику. Позор!

– Я знаю ваше отношение к газетам, Агата…

Ей хотелось надеяться, что у Стивена хватит ума не вторгаться на запретную территорию. Даже спустя столько лет дискомфорт и замешательство из-за некоей газетной кампании явственно сопутствовали ей. Когда она сбежала от своих проблем с Арчи и его изменами, найдя убежище в санатории, пресса превратила это «исчезновение» в одну из главных новостей, а затем, когда она появилась, обвинила в том, что это рекламный трюк.

С той поры она питала отвращение к прессе и антипатию к журналистам с их неуместным и безвкусным вниманием. Она на собственном опыте узнала, что чувствует лисица – загнанная, в разрытой норе, с гончими, щелкающими за спиной зубами.

– Вы относитесь к тем редким публичным фигурам, кто недоволен своей известностью, Агата. Большинство писателей стремится к славе.

– Работа – это работа, Стивен. А моя жизнь – это моя жизнь. И только моя.

– Знаю. Надеюсь, я не нарушил…

– Пока нет.

Он вздохнул. Сделал глоток чая. Откинулся на спинку стула. Сложил перед собой руки и сказал:

– Вот почему я вас разыскал: чтобы еще раз просить отказаться от участия в работе Спилбери и этих преступлениях Потрошителя.

– Это пресса назвала их так. Я же считаю, что…

Он вскинул руку, оборвав ее на середине фразы.

– Я принес эти газеты только затем, чтобы показать, во что вы, возможно, вот-вот ввяжетесь. Если пресса пронюхает о вашем присутствии – даже на самом краю расследования – вас могут ждать неприятности, к которым вы совершенно не готовы.

Она задумчиво нахмурилась.

– Стивен… Признаюсь, мне это в голову не приходило. Спасибо, что указали на это.

Он подался вперед и коснулся ее пальцев:

– Значит, вы передумали! Вы не станете в этом участвовать.

– Не передумала. Но я приму меры, чтобы избежать репортеров.