Книги

2120. Ловушка для AI

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ну вот, обиды начались на пустом месте.

— За вас! — поднял рюмку Степан и опрокинул ее в рот, прекратив пустые пререкания.

— Спасибо. Но ты не ответил на вопрос.

Степан некоторое время сидел, глядя в стол, потом выдохнул и потянулся за сыром.

— А никак! Состою свинопасом при Его Величестве Самсоне.

— Как так? — не поверил я, решив, будто Степан шутит. Но нет, не похоже.

— А вот так! Как «бобер» скопытился, так и подался в свинопасы. Чем-то мне нужно заниматься? — Степан обнюхал колбасу, сунул ее в рот и принялся лениво жевать.

— Надеюсь, Самсона ты не припер с собой? — Друзья друзьями, а только громадного хряка нам в квартире только и не хватало.

— Так я и приехал по его делам. Ежеквартальное обследование. Спасибочки тебе!

— А чего сразу мне? — деланно возмутился я, хотя понимал, что, по сути, Степан прав.

— Вижу, что понял, — кивнул тот. Прозорливости ему было не занимать. — Так что теперь я не доктор биологических наук, а почетный обхаживальщик свиней. Что, впрочем, можно отнести к моему профилю.

— Да говори ты толком! — потребовал я, вновь разливая коньяк по рюмкам. — Какое еще обследование?

— Как какое? А чьими стараниями этого жирного борова — чтоб ему пусто было! — в разряд редких животных занесли? Вот и приходится с ним теперь возиться как с писаной торбой: спецжалование, спецпитание, спецобследования и даже отчетность, и та «спец». Сил моих больше нет, вот серьезно!

— Так брось все это!

— Ага, брось, — завозился на диване Степан. — Хозяева его говорят: «Ты все это затеял, вот ты и возись теперь с ним!» А брошу, так они мне такой шухер устроят!

— Да-а, попал ты, — задумчиво протянул я, взъерошив свою шевелюру.

— Может, придумаешь, чего, а? — с надеждой спросил Степан. — Всякие подлости делать у тебя отлично получается.

— Ну, спасибо тебе, друже! — обиделся я.

— А разве я не прав? Прав! — Степан схватил своей ручищей рюмку и выплеснул коньяк себе в рот. — «Бобра» развалил? Развалил! Людей от коммуникаторов избавил? Избавил! Ты только подумай, как им, горемычным, без рамок своих любимых приходится. Образование с ног на уши перевернул?

— Я…