— Да будет тебе, — только и махнул я рукой. — Сам бы мог догадаться.

— Когда начнем?

— Да хоть сейчас? Хряк в машине?

— Ну а где ж ему, болезному, еще быть? — развел руками Степа. — Небось, исхрюкался уже весь. Да и не лето, в грузовике торчать.

— Тогда и вправду тянуть не стоит, а то еще скопытится от холода. — Идти мне, если честно, вовсе никуда не хотелось. Сами понимаете: коньяк, застолье, разговор, тепло и домашний уют. Но надо, и я заставил себя подняться из-за стола.

— Я с вами! — вскочила следом за мной Софья.

— Да тебе-то зачем? — воспротивился было я. — Займись лучше своей статьей.

— Больше ничего не придумал? Такое дело освещать в прессе надо.

— М-м, — заколебался я. — Ты в этом уверена?

— Конечно! Подождите меня, я быстренько, — и она упорхнула в спальню.

— Ну, вздрогнем на дорожку, — заговорщицки зашептал Степан, разливая коньяк в две рюмки, — пока суд да дело, — и подмигнул мне.

— Вздрогнем, — согласился я.

Выпили, закусили. Помолчали. Две минуты затягивались. Виданное ли дело, чтобы женщина, даже самая неприхотливая, собиралась за пару минут! Софье хватило пяти…

Остатки коньяка мы незаметно прихватили с собой — не бросать же все ради какого-то хряка. Это, разумеется, мы так думали, что незаметно. От женской наблюдательности что-либо скрыть довольно сложно, и если она молчит, то это вовсе не означает, будто не в курсе происходящего — в этом я уже убедился за время недолгой супружеской жизни. Но скрытность всегда теребит нервы и тешит мужское самолюбие — это тоже факт. В общем, коньяк мы допили втроем по дороге до фермы, пока автонавигатор вез нас в указанную Интеллектом точку.

Прибыв через час с небольшим на место, мы выбрались из машины и, потягиваясь, огляделись. Деревня не деревня — пять домов, три сарая, бескрайнее поле и длинный-предлинный свинарник, источающий соответствующее случаю амбре.

— Ну что, приступим? — спросил Степан, обходя машину.

— Приступим, — кивнул я, а Софья принялась что-то строчить авторучкой в небольшом блокноте. Посмотрит по сторонам — запишет, опять глянет — еще строчка на лист ляжет.

Степан уже отворил задние дверцы своего видавшего виды фургона, и из него вывалился еще более разжиревший Самсон.

— Хр-р, — довольно прогудел он и вперевалочку затопал ко мне — старого знакомого признал. Дышал он с большим трудом, и меня взяло здоровое сомнение: а потянет ли он возложенную на него миссию? Но отступать было поздно.

Между тем хряк неторопливо напирал на меня.