– Тремейн?

– Обе цели упакованы, – отозвался Глава Инквизитория.

– Превосходно.

– Здравствуй, Мон.

В мягком голосе бывшего повстанца, бывшей Последней Надежды, бывшего джедая и все еще Избранного, звучит только осознание своей правоты и ничего больше, и это на какой-то миг сбивает с толку. Мон сидит на тяжелом металлическом стуле, как и ее друзья, руки скованы наручниками, кандалы присоединены к ножкам, намертво привинченным к полу. Возле двух джедаев, прикованных гораздо более тяжелыми и какими-то странными кандалами стоят инквизиторы, не спускающие со своих подопечных глаз.

– Люк, – устало выдохнула женщина, поводя плечами в попытке их расслабить. – Я должна была догадаться…

– Но не догадалась, – слегка улыбнулся Скайуокер, но его глаза остались совершенно ледяными. Один из джедаев задергался, испепеляя мужчину взглядом, однако император даже не покосился в его сторону.

– Ты знал?

– О том, что ты не сможешь угомониться? – пожал плечами Люк, наклоняя голову. – Конечно. Именно на это я рассчитывал, когда отпускал тебя и возвращал сенаторские полномочия.

– Знал…

– Да, Мон. Знал. Видишь ли, милая Мотма, лучше всего идет охота, если ловить добычу на живца. И ты отменно сыграла эту роль.

– Живец, – фыркнула женщина. Император улыбнулся, складывая пальцы домиком, и присутствующих пробил холодный пот.

– Ты сама выбрала свою судьбу, Мон. Что тебя не устраивало? У тебя были полномочия. Власть. Ты могла заниматься находящимся в твоем ведомстве сектором. Вместо этого ты опять влезла в попытку свержения государственного строя. Скажи, что именно тебя не устраивало? Почему, вместо того, чтобы заниматься своими должностными обязанностями, ты так стремилась вновь ввергнуть Империю в анархию и гражданскую войну? Я плох, как Император? Законы, принятые Палпатином, меняются. Многие отменены, многие изменены. Искореняется рабство, законное и незаконное. Идет борьба с коррупцией, пересматриваются торговые договоры. Это процесс не быстрый, но он начат, и постепенно будет достигнут намеченный результат. Так что тебя не устраивает? Только не надо говорить, что ты борешься с тиранией. Или, как эти, – рука в перчатке указала на скованных джедаев, – что хочешь избавить галактику от ситхской угрозы. Не поверю…

Мон промолчала, не отводя глаз.

– Может, дело в нескольких крупных корпорациях, заплативших тебе за «особые услуги»? Или в том, что к тебе обратились несколько промышленных кланов, производящих оружие? Или… – Люк усмехнулся, – дело в твоих друзьях, рассчитывающих под шумок отхватить несколько секторов и объявить их для начала нейтральными, установив в процессе диктатуру и захапав их для собственных нужд? Ведь война это не только жертвы, кровь и разруха… Это еще и отмывание денег, упрочнение власти и потакание некоторым извращенным наклонностям, которые можно удовлетворить, списывая последствия на ужасы боев.

Скайуокер отошел от раздавленной Мотмы, остановившись возле джедаев.

– Ну, а вы? Что вам ровно не сиделось? Захотелось славы? Посмертно? Вы же не думали, что останетесь в живых после того, как выполните грязную работу? Да что с вами говорить…

– Что нас ждет? – прокашлявшись, хрипло произнесла Мон. Люк равнодушно скользнул по маленькой фигурке взглядом.

– Суд.

– Ясно… – Мон помолчала, но затем нашла в себе силы гордо вскинуть голову. – Ты истинный сын своего отца, Люк.