Сенат ревел, рукоплеща Императору, и Дарт Сидиус прикрыл глаза, переживая невероятное по своей силе наслаждение. Экстаз. Эйфория. Что может с этим сравниться? Что?
Вот он, миг его величайшего триумфа. Сейчас, когда войска штурмуют храм, когда крики погибающих джедаев наполняют Силу, когда баланс, столь долго перекошенный в одну сторону, медленно выправляется, приближаясь к точке равновесия. Он улыбался, еще не зная, что ураган, сорвавшийся с цепи, уничтожит не только противоборствующих, но и союзников. Бабочка взмахнула крыльями слишком сильно. Один лишний взмах нанес непоправимый ущерб, и восстанавливать потерянное придется долгие годы. На забытом в шкатулке медальоне печально поникла бабочка.
– Мой Император, – сухопарый мужчина в безупречно сидящем мундире вытянулся в струну. – Объект готов к испытаниям.
– Чудно, – наклонил голову старик в роскошной хламиде. – Чудно…
Мужчина нахмурился. Что-то его беспокоило.
– Гранд-мофф Таркин…
– Да, мой Император?
– Я прибуду. Лично.
Связь прервалась, Палпатин задумчиво потер подбородок. Что-то его беспокоило. Что-то… Рядом полыхнуло недовольством.
– В чем дело, ученик?
– Столько средств на ветер, – недовольно пробасил Вейдер. – Зачем? Это не имеет смысла!