— Да? — озадаченно осмотрев себя, изрекла незнакомка. — Я как-то не задумывалась об этом…

Она щелкнула пальцами, и сверху на ней появилась легкомысленная блузочка в цветочек, не вязавшаяся с воздушными юбками, но, все-таки, надежно прикрывавшая ее прелести.

— Так лучше? — спросила она. — Не могла себе отказать в маленьком удовольствии… — Она указала на ноги, обутые в замшевые мокасины. — Сто лет не носила их. Даже забыла уже, какие они легкие, удобные и практичные.

Она с удовольствием прошлась по кухне, разглядывая свои ноги.

— Это же лучшая в мире обувь! — приговаривала она. — Несравненно лучше, чем неуклюжие, твердые европейские ботинки. Из дубленой оленьей кожи, — она нагнулась и любовно погладила один мокасин. — Они могут идти вперед гораздо быстрее, и в них совершенно не потеют ноги. А знаете, как быстро они сохнут? Их можно мокрыми оставить прямо на ногах, и не бояться простудиться. Это в ваших кожаных башмаках…

Она тараторила без умолку, нахваливая невзрачную на вид обувь. Глаза Олеси горели восторгом. Она слушала незнакомку, впитывая каждое слово.

— Это как вторая кожа, нога в ней двигается свободно, не то, что ваши ботинки, в которых ноги, словно в гробу. А еще — это лучшие тапки в мире, в них никогда не заработаешь мозолей.

Она замолчала и поймала заинтересованный взгляд Олеси.

— Хочешь тоже такие?

Олеся только кивнула.

Ниньо снова щелкнула пальцами, и вот уже Олеся разгуливала по кухне в маленьких удобных мокасинах.

— И правда, так здорово и уютно, — сказала она Илье. — Сделай и ему такие, ну пожалуйста, — обратилась она к джинихе.

— Ну уж, нет! — возмутился Илья. — Мне и моя обувь нравится. Спасибо, что оделась и прочитала нам лекцию про индейскую обувь. Но все же, что ты тут делаешь?

— Как, разве я еще не сказала? — удивилась Ниньо. — Я пришла за тобой, сын Светлоликой.