– Типа документально ты прав?

– Савва…

– Что?

– Ты пришел не за этим. Если бы вам захотелось начать мстить, йа, вы открыли бы огонь, не дожидаясь нашего появления.

Тот усмехнулся.

– И, йа, основной резидент у Карно так и остался. Все эти музыканты с синим бухлом, натюрлих, развели самого Карно.

– Вон там, в кабине, сидит как бы погибший инженер с завода… для трупа он удивительно хорошо выглядит. Правда, как мне кажется, стал меньше росточком.

– Случилось чудо, йа… – Хаунд оглянулся. – Он пришел прямо сюда.

– Без ног?

– Сделал себе протезы-деревяшки, йа. Нагрыз из елок зубами, как бобер. Или бобр?

– Хаунд, чересчур много странных вопросов по твоей персоне.

– Так задавай, пообщаемся. Только быстрее, йа, и четко. Я тороплюсь.

Савва, все такой же спокойный, тоскливо посмотрел ему в глаза. Почему тоскливо? Да все просто, натюрлих. Хаунд, так часто старающийся держать себя в руках, последнее время изрядно злился. Вот прямо как сейчас, рихтиг. А его злость, так уж выходило всегда, крайне огорчающе действовала на всех окружающих, ощущаемая на уровне интуиции. Крайне, йа, неуютно становилось людям рядом со злым Хаундом.

– Э-э-э… а куда, если не секрет?

Хаунд фыркнул, пытаясь не заводиться.

– В город. Спрашивай, Савва.

– Нам нужны твои услуги. Надо выяснить кое-что, найти пару-тройку серьезных человек на Безымянке, организовать нам переговоры и…

Хаунд сплюнул и мотнул головой.

– Савва, ты все-таки молод. Такие разговоры надо вести не при таком количестве народа. Думаешь, твои люди все до единого преданы Прогрессу и никому не хочется получить больше, чем имеется, йа?

– Хаунд, я…