— Даю, – довольно пролепетала малышка, и протянула к Нику руки.

Тот поднял ее, легонько поцеловал в щеку, и она что-то зашептала ему на ухо. Кажется, снова путая слова от волнения, и сбиваясь. А я не могу расслышать – в ушах шумит, сердце колотится как бешеное. Сегодня, наверное, один из самых счастливых дней в моей жизни. Первый был когда впервые свою Лизу на руки взяла, а сегодня – второй.

— Что это вы там шепчетесь?

Никто мне не ответил. Лиза продолжила что-то то ли спрашивать, то ли втолковывать Никите. Тот серьезно слушал, иногда кивая ей в такт. А меня разрывало любопытство. Наконец, Лиза выдохлась, и закончила свою речь. Я снова взглянула на лицо Никиты. Выражение непередаваемое.

Ох, что же ему наговорила моя малышка?!

Жадное любопытство я так и не смогла удовлетворить. Никита с Лизой шептались, как заговорщики, плетущие интригу. Я уже хотела подойти к ним, и вмешаться. В конце концов, я – мать одной и невеста другому. Имею право знать.

Но меня похлопали по плечу. Вернее, пару раз ткнули пальцем с наманикюренным ноготком.

— Надя, можно вас попросить не портить Лидочке праздник, и не распространяться раньше времени о вашей, кхм, помолвке? – спросила Ольга Андреевна, как только я повернулась.

Даже не так. Она не спросила, она надавила голосом, просто поставила в известность, чуть смягчив свой напор вопросом, на который даже не ждала ответ.

Но я, удивляя саму себя, этот ответ дала.

— Помолвка – это не нечто постыдное. Я не привыкла скрывать свою радость. И от вашей Лиды тоже скрывать не стану.

Лиду жаль, конечно, но не пошла бы она к черту?! Может, мне потом нужно будет уступить ей свое белое платье, а заодно мужа и первую брачную ночь, как и все остальные ночи? А то она расстроится, плакать будет.

— Ваша радость – ее несчастье, а сегодня праздник. Успеете Лиду… обрадовать, – выдавила Ольга Андреевна. — Или вам нравится унижать других? Если так, то можете подняться наверх, и сообщить девочке о «вашей радости», я мешать не стану. Ваше решение, Надя.

Я подавила внутреннее недовольство, и кивнула. В конце концов, хоть Ольга Андреевна мне не слишком по сердцу пришлась, она – мать Никиты, и мне нужно с ней поладить. Хоть постараться.

— Скрывать не стану, лгать тоже, но и специально не стану объявлять об этом сегодня. И Никиту попрошу.

— Этого будет вполне достаточно, – Ольга Андреевна смерила меня взглядом.

«Этого достаточно» – это вместо «спасибо». Хоть и злит эта надменность, но еще я испытываю легкую зависть. Вот бы научиться такому, иногда это полезно – кивнуть эдак холодно, процедить пару фраз, и всем сразу понятно, кто – барыня, а кто – холопка.

Хотя, знаю я себя, барыней мне не стать. Характер не тот.

— А теперь, будьте добры, помогите украсить дом. Также нужно достать камеру, мы свои праздники снимаем на память, а еще…

Ольга Андреевна повела меня из кухни, рассказывая о том, что нужно сделать. Для меня это привычно, никаких сложностей – что-то организовать, что-то выполнить, облегчить остальным жизнь.