— Может, поцелуешь меня уже? – «тонко» намекнула я, устав стоять на носочках в холодном снегу.

Момент подходящий, а он не целует. Все продолжает изучать мое лицо, и выглядит с каждой секундой все довольнее, и довольнее.

Это что еще за вид пытки? Мне так не нравится! Сузила глаза, попыталась подтянуться на мужских плечах, чтобы поцеловать Никиту, но он весело покачал головой.

— Сам поцелую. Только спрошу еще раз. Уже нормально спрошу, – добавил он уже без тени веселья. — Надя, ты выйдешь за меня замуж?

Я не стала брать трагические, драматические и прочие паузы. А то передумает еще, и просто ответила:

— Выйду.

И Никита поцеловал меня. Именно так, как надо после предложения и полученного согласия. Мягко, но настойчиво прижался своими губами к моим, согрел своим дыханием, и мы оба утонули в этой ласке, стоя посреди тихого сада, укрытого снегом.

Кажется, я хотела повстречаться, подождать, притереться. А еще завоевывать Никиту планировала, а он как обычно меня переиграл. Замуж… замуж, так замуж. Он любит, я люблю, успеем притереться, подстроиться друг под друга, все у нас будет.

Как же я счастлива!

— За кольцом вместе съездим, выберешь любое. Я не особо в этом разбираюсь, – сказал Никита, оторвавшись от меня. А затем снова поцеловал с тихим стоном, будто не в силах удержаться.

И повел обратно. К дому.

Я шла, держа его за руку, и едва не подпрыгивала. Как девчонка. Плевать, даже если в доме меня встретят обстрелом, или оскорблениями, или истерикой. Мне предложение сейчас сделали! Кажется, я думала, что не особо все романтично? Ха, да это самый романтичный момент в моей жизни был, и я бы ни на что иное его не променяла!

Вы вошли в дом, тихо посмеиваясь, переглядываясь, как влюбленные подростки. Разделась я сама, хотя Никита все тянул ко мне руки с желанием помочь. Я отбивалась. Слишком разгорячена я всем произошедшим. Начнет раздевать, и я сама утащу его в спальню, наплевав на все остальное.

— … синенькая разбитая, – услышала я расстроенный голосок Лизы, — а красненькие все целые. Ой, еще звезда есть. Пы-ы-ыльная! – неодобрительно добавила моя малышка.

— К осколкам не прикасайся, а то порежешься, – строго произнес Борис Ефимович.

Мы с Ником переглянулись, пожали плечами, и поспешили на голоса. Осколки, синенькие и красненькие… Лида что, посуду побила?!

Но нет. Вошли мы в небольшую гостиную. На столе несколько коробок, в которых деловито роются Борис Ефимович с Лизой, достают вату и елочные украшения. Рядом, на полу, лежит разобранная елка печального вида, а на диване сидит Ольга Андреевна.

Я оглядела комнату, но истеричной Лиды так и не нашла.

— Лидочку я отвела наверх, и уложила отдохнуть. У девочки стресс, – процедила она.

— А мы елку будем наряжать! – радостно произнесла Лиза, разглядывая нас с Никитой. — Мам, классно же? И игрушек столько, только некоторые побились. Жалко.