Взгляд Ольги Андреевны потеплел, она даже улыбнулась, а затем взяла себя в руки и снова сделала вид, что в гостиной она одна.
— А вы что такие довольные? – хмыкнул Борис Ефимович. — Хм, интересненько. Хорошо погуляли, детки, да? Никита, иди елку собери, ребенок хочет праздник!
— Мы планировали уеха…
— Останемся, – перебила я Никиту, и ущипнула его. — Давай попытаемся все наладить, – шепнула, и мужчина кивнул.
— Елка, так елка, – хмыкнул, подошел к частям зеленой красавицы, и начал примеряться что и куда вставлять.
— А вы гуляли, да? А меня почему не взяли? – Лиза на секунду обиделась, а затем снова улыбнулась. — Где были?
— Да, детки, где вы были? – поддакнул Борис Ефимович очень уж веселым голосом.
Я рассмеялась, вспомнив его предсказание. И правда, талант к предсказаниям у человека. Не иначе как «Мартель» пять звезд, который шеф регулярно «капал в кофе» весьма помогает в открытии третьего глаза.
Никита обернулся ко мне, и вопросительно взглянул на меня, а я кивнула. Лизу опасаться не стоит, она не подросток, который может устроить истерику по поводу нового папы. Борис Ефимович тоже на нашей стороне, а Ольга Андреевна… смирится, куда она денется. Главное, что Лиды здесь нет.
— Я сделал Наде предложение, и она согласилась, – довольно произнес Никита, выпрямившись, и оставив на этот момент разобранную елку. — Скоро она станет моей женой.
ГЛАВА 17
— Я рад, сын. За вас обоих. Поздравляю, – довольно произнес Борис Ефимович.
Он подошел к Никите, пожал ему руку, а затем хлопнул по плечу с еще более радостной улыбкой. Обернулся ко мне, и раскинул руки:
— Обнимемся, дочка?
— Отец, – шутливо рыкнул Никита, — тебе есть, кого обнимать. А мою женщину мне оставь.
Все понимали, что это шутка. Я, смущаясь, подошла к Борису Ефимовичу, и позволила себя обнять. Ух, вот в возрасте мужик, а обнимает как медведь. Сегодня день такой – крепких мужских объятий. То не дождешься от них нежностей, то как с цепи срываются.
Ольга Андреевна молчала. Долго молчала. Я обернулась к Лизе, которая восторженно смотрела на происходящее, и едва ли что-то понимала. Нужно с малой поговорить, объяснить ей все. Не только моя жизнь меняется безвозвратно, но и ее тоже.
Но Ольга Андреевна очнулась.
— Боже, – прошептала она. — Никита, это же…
— Мам, я люблю тебя, – с нажимом произнес Ник, — но хорошенько подумай о том, что хочешь сказать. Скандалить, оскорблять мою невесту и ставить под сомнение свой выбор я не позволю. Если не готова поздравить – лучше молчи.