Термин, предложенный Р.М. Левенштейном.
147
См. главы 6 и 22.
148
Ссылка Фрейда на «паралитика», болезнь которого сопровождалась криками «Природа, природа», навеяна трагедией Ибсена «Привидения», заканчивающейся бессвязным бормотанием сраженного безумием молодого Освальда, жертвы врожденного сифилиса: «Солнце, солнце». В то время это произведение входило в репертуар каждого немецкого театра, и роль Освальда была столь же желанной для ведущих актеров, как и роль Гамлета. Кроме того, последние слова самого Гёте были: «Больше света».
149
Намек на смерть и спасение Фауста. Драма Гёте оканчивается такими строками:
Мотив Фауста, возникший у Фрейда при обсуждении этого сна, еще не раз повторялся на протяжении всей его жизни.
150
Цитата из «Фауста».
См. также речь Фрейда, приуроченную к получению им премии Гёте.
151
Возможно, полученное впечатление тоже внесло свою лепту в забывание Фрейдом имени художника Луки Синьорелли, чью алтарную роспись Фрейд с удовольствием рассматривал во время своего визита в Орвето.
152
Весьма характерно для удивительной преемственности творческого мышления Фрейда, что он вновь обратился к этой мысли в «Будущем одной иллюзии», спустя почти тридцать лет. Мысль, согласно которой его дети (или ученики) смогут достичь не покорившихся ему вершин, также много раз появлялась в его работах и письмах.
Идея «бессмертия» зародышевой плазмы тщательно прорабатывалась в «По ту сторону принципа удовольствия». См. также реакцию Фрейда на рассуждение Флисса (глава 4).
153
Лишь в 1919 г. Фрейд смог оценить степень участия «Я» в появлении сновидений. Даже тогда понимание этой роли «Я» было сопряжено со многими трудностями. (Более детально обсуждается в главе 12.)
154
Такая тревожная обеспокоенность возвратилась, например, в 1925 г. в виде промашки, истолкованной Фрейдом в письме к Ференци (см.