— И как она? — поинтересовался Никонов с напускным равнодушием.

— В Турции. С турком. У них любовь.

— Понятно. Картошку почистишь? Я салатом займусь.

После ужина Никонов отключился на удивление быстро, но среди ночи проснулся и больше не смог уснуть. Он думал о том, что был плохим мужем, раз от него ушла жена, да еще к какому-то турку. И он был плохим отцом, потому что чаще испытывал к дочери не теплые чувства, а раздражение. За последнее время она совсем отбилась от рук. Сдала два экзамена на тройки и, похоже, намеревалась продолжать в том же духе. Он не знал, как воспитывать дочь. Не знал, как с ней ладить, как общаться, как себя вести. Было что-то ненормальное в том, что они, взрослый мужчина и юная девушка, живут вдвоем под одной крышей.

«Скорей бы замуж вышла, — думал Никонов. — Нет, не скорей! Разве я смогу отдать ее кому-то? Она совсем еще ребенок… Так взрослая девушка или ребенок? И то и другое. В том-то и проблема».

Утром Никонов заметил, что Лора собирается куда-то, вместо того чтобы валяться в постели часов до девяти, как она любила.

— Экзамен? — предположил он.

— Нет, — ответила Лора. — На море хочу смотаться с подружками. Уже лето, считай, а у меня ноги белые.

— Не все ли равно, с какими ногами экзамены сдавать?

— Не все равно, — сказала она. — Попробовал бы ты без штанов ходить, по-другому запел бы.

— Зачем без штанов? — удивился Никонов. — Разве у тебя джинсов нету?

Лора посмотрела на него как на идиота, даже с каким-то состраданием, ничего не сказала и продолжила собираться.

— Вы поосторожней там, — предупредил Никонов на всякий случай.

— Что, не поймали маньяка?

— Нет, — неохотно признался он. — Мутная какая-то история. Девушки продолжают исчезать, а тел не находят.

— Обязательно должны быть тела? — спросила Лора.

— Обычно бывают, — сказал Никонов. — А тут — пусто. Как будто испаряются.

— Я не испарюсь, — пообещала Лора и отправилась завтракать.

Никонов прихватил пакет с мусором и спустился во двор. Площадка с мусорными баками находилась на другом конце дома. Идя туда, Никонов увидел перед собой двух парней, которые, увлекшись рассматриванием картинок в телефоне, перегородили аллейку. В другое время он бы предупредил о своем приближении или, возможно, даже попросил бы вежливо уступить дорогу. Но не то настроение у него было, чтобы спускать каким-то молокососам. После ухода жены Никонов постоянно находился во взвинченном, взрывоопасном состоянии. Вместо того чтобы обойти парней по траве, он довольно грубо хлопнул одного из них по отставленному заду, а потом еще и подтолкнул, освобождая себе проход.

— У тебя языка нет, дядя? — завопил тот.