Глава 34

Аленка и Иван вновь очутились в курной избе.

– Эх, вздохнула любящая супруга, надо как-то бытовые условия улучшать.

Через часок в углу избы красовался ткацкий станок, по которому лихо бегал челнок, не отвлекая хозяйку от основного занятия – приготовления обеда любимому мужу. Иван в стрелецком кафтане и шапке отправился во дворец – новости разузнать.

А как воротился – ковер уж у хозяюшки готов. Отнес Иван ковер на базар и хочешь, не хочешь – пришлось торговать. Ковер вышел красивый, легкий да многоцветный, купили его скоренько, а уж с деньгами Иван глупить не стал – нанял телегу да взялся домашнюю утварь, продукты, да подарки молодой жене набирать.

И чего тут только не было на базаре – и меха валом, и заморские сладости кулями, и лотошники с горячими пирогами да квасом. Впрочем, Иван чуял, что и тут ему экзамен предстоит – чем то заполнит жизненное пространство для молодой семьи? Да и хороший повод потренироваться, улыбнулся он сам себе в усы.

Нанятый возница тихонько сидел на повозке, и изредка кнутом поигрывал, нет, не лошадушек своих кормилиц стращал, а воришек мелких, да голь кабацкую, перекатную, что так и норовила поживиться чужим добром.

Прошелся Иван неспешно по рядам, послушал, как люди добрые торгуются, да по какой цене товар берут, ценников то на товарах нет! Какую цену приказчик спросит – по той и берут, али торгуются, и коли не сторговались – расходятся, ворча друг на друга.

Осмотрел все Иван, и пошел по рядам, потряхивая мошной – прикупил и еды, и перин пуховых и одеял теплых, и горшков расписных. А кроме того жене купил сарафан атласный, да душегрею соболью, да кику жемчужную, да платков шелковых, невесомых, и шерстяных, теплых, цветами вышитых. А потом черед настал сапог красных, да башмачков вырезных, да утехи женской – бус жемчужных. Повозка аж поскрипывала от нагрузки, когда медленно тронулась с базарной площади. А Иван шел следом в том же стрелецком кафтане, да стоптанных сапогах.

Покачала Аленка головой, на воз подарков глядючи, да что скажешь? Весь вечер обустраивали они свою избушку, а потом отдали должное и лакомствам и пуховым перинам. Правда Аленка ворчала, что о себе муж не заботится, но под ее ласковое ворчание, ткацкий станок, потихоньку шурша, выдавал отличное тонкое сукно клюквенного оттенка. Поутру Ивана ждал новый кафтан, штаны из смеси хлопка и шерсти, портянки (на нормальные носки Аленкиных талантов не хватило), клюквенного цвета шапка с собольей опушкой и сафьяновые сапоги с узорными голенищами.

– Ты полночи не спала, моя красавица?

– Почти.

Мило зарделась Аленка, и ласково поцеловала мужа, провожая на службу.

Иван шел и размышлял о том, что, пожалуй, теперь у него есть надежный тыл – не просто супруга, а половинка, жена данная Богом. И даже возможные жизненные неурядицы не смогут их разлучить.

А дома, едва Аленка, довольно улыбаясь, сняла с печки чугунок с тушеными в сметане овощами, дверь избы распахнулась, и в нее вломился толстый мужик в широченном опашне. Отороченные мехом рукава волочились за ним по земле, багровое лицо свое утирал он ширинкою и громко дышал распахнутым ртом.

– Хозяйка!

Властно воскликнул он.

– Мне бы во…