– Все Лиля. Вы же с Ги кажется уже были?

– Недолго – подтвердила Лилька, только чувствую – это не конец еще.

– Мне вот любопытно – работнички наши тоже куда-нибудь влипнут, или их обойдет…

– Не знаю, задумалась Лилька, очень уж они к нам странно попали, все в один день собрались, и племянник Кощеев тоже. Его ж мать в Анапу везти собиралась.

Настя согласно покивала, и стремясь развеять появившуюся грустинку дернула Лильку за руку:

– Потанцуем?

– А то!

Мужчины, таскавшие хлам глаз от этой картины отвести не могли – на ярком солнце на зеленой траве стоит блестящее, пускающее зайчики корыто, а в нем подвернув модные длинные юбки до самых бедер, и нацепив легкомысленные шляпки с искусственными цветочками, топчутся в танце две красивые женщины. Иногда они, повизгивая, скользят на комках и дурашливо вопят, когда печник добавляет в глиняную жижу воду.

Минут через тридцать, Лилька и Настя совсем устали. Они стали звать на смену Машку и Василису:

– Маша, Василиса! Идите к нам!

Машка отозвалась от ряда палаток:

– Сейчас, иду, одеяла разложу посушить!

А Василисы слышно и видно не было. Тогда Настя повернулась к домику:

– Кощей! Где твоя Василиса гуляет?

Из домика никто не отозвался. Недоумевающий печник сказал:

– Да там он был, только что в подпол полез – яму ровнять.

Плотник заглянул внутрь сквозь пустой оконный проем и присвистнул:

– Нет там никого!

Девчонки поежившись, выбрались из ржаво-коричневой каши, которую так старательно месили и тоже заглянули в осыпающиеся трухой окна. В солнечных лучах плясали пылинки, черной разверстой пастью гляделась разворочанная яма подпола, и в домике действительно никого не было!