Странное определение – кебинный брак. Что же это такое?

В Википедии говорится, что это «Временный брак – брак для удовольствия или временный брак… – форма брака в исламе, заключаемого на определенный срок». И далее уточняется, что такой «брак дозволен у шиитов и запрещен у суннитов». Поясняется: «Данный брак определяется парой по взаимной договоренности на какой-либо срок. При этом в договоре оговаривается содержание жены вместо махра и вознаграждение при расторжении брака». Причем в «брачном договоре указывается его срок, который может составлять от одного дня до 99 лет…».

У мусульман жены разделялись на кебинных, которым по шариату назначалась при бракосочетании известная денежная сумма, очень часто с разными вещами и недвижимым имуществом, и временных, пользовавшихся только деньгами, оговоренными при заключении брачного условия. Кебинная жена имела перед временной еще те преимущества, что после смерти мужа, если он умер бездетным, она получала из его наследства четверть, а если оставались дети – восьмую часть. Дети от кебинных и от временных жен считались одинаково законными.

И не только о себе думали многие военачальники. Они думали и о своих подчиненных, лишенных женского тепла и ласки. Человек остается человеком со всеми желаниями и стремлениями, которыми наделила его природа. Рассуждая о «сладострастных стремлениях» Льва Толстого, хулителям и пасквилянтам не худо было бы обратить внимание на то, что эти самые мятежные стремления и желания были присущи не одному Толстому – они присущи практически всем, кто долгое время находился вдали от дома, причем находился на линии огня под вражескими пулями.

Можно, конечно, ужесточить до крайности дисциплину, жестоко наказывать за каждую самовольную отлучку и исключить всякие контакты с предметами мятежных страстей. Но можно и подойти к этому по-человечески, как подошел Алексей Петрович Ермолов.

Писатель Олег Михайлов рассказал:

«Учреждая полковые штаб-квартиры, Ермолов решил образовать при них роты женатых солдат, которые бы укрепляли и улучшали полковое хозяйство.

Трудно перечислить все блага, приобретенные этим нововведением для кавказского воина. Выступая в поход, он оставлял за собой почти родной угол, находившийся под присмотром внимательного женского глаза и крепкой защитой хорошо вооруженного товарища. Кончался поход, и он возвращался опять в тот же уголок, домой, где у него завязывались крепкие нравственные связи. А в то же время на случай войны имелись готовые опорные пункты, охраняемые этими ротами, которые оставались постоянными гарнизонами полковых штаб-квартир, и защищали их воины, как родной дом и родную семью.

Солдатские жены, приноровляясь к суровым условиям, были не только хозяйками и матерями, но и разделяли с мужьями их воинские заботы.

Объезжая штаб-квартиры, Ермолов упоминает, что видел солдатских жен, «которые хорошо стреляли в цель».

Память о создании женатых рот долго жила в благодарных солдатских сердцах. Вот что записано было со слов одной старой солдатки:

«…Один генерал – Ермолов, большой знаток людей. Он и разгадал, чего недостает для солдатушек, и отписал по начальству, что при долговременной, мол, службе на Кавказе, в глуши, в горах да лесах, им необходимы жены. Начальство пособрало по России несколько тысяч вдов с детьми да молодых девушек (между последними всякие были) и отправило их морем из Астрахани на Кавказ, а часть переслало и сухим путем на Ставрополь. Так знаете, какую встречу устроили им? Только что подошли к берегу, где теперь Петровское, как артиллерия из пушек палить стала – в честь бабы, значит, – а солдатики шапки подбрасывали да “ура!” кричали. А замуж выходили по жребию, кому какая достанется. Тут уж приказание начальства да божья планида всем делом заправляли. А чтобы иная попалась другому, да не по сердцу – так нет, что ты! Они, прости господи, на козах бы переженились, а тут милостивое начальство им настоящих жен дает…»

Судя по всему, в пункте дислокации 20 – й артиллерийской бригады таких порядков не было. Но одинокие женщины были всегда и везде. Были и в казачьих станицах. Толстой признается, что пользовался их услугами, но это, конечно, в его понимании не было любовью.