- Я…

- Заткнись ты. Знаю, что скажешь. Аринка-дура, скажешь, все, что тебе от жизни надо. Не лги хоть самому себе. Ты мечтаешь о власти, о богатстве, об уважении. Так?

- Я добьюсь этого.

- Как? Мельничишку построишь? Слыхал я о блажи твоей от твоих же так называемых партнеров. Артельщиков-коммунаров! - Он сощурился издевательски. - И что вы со своим мешочком будете делать на рынке, когда у меня амбар? Я уничтожу вас. Задавлю. Пока я жив, ты не продашь ни крупинки. Этим миром правлю я.

- Недолго вам править осталось…

- Размечтался! Думаешь, ваше пролетарское счастье долго продлится? Думаешь, вы, голозадые, в наших кабинетах навечно поселились?! Шиш вам! - Егоров выставил вперед кукиш. - Скоро все на свои места вернется! Мы свои заводы обратно получим, а вот вы… Рабами нашими станете! Ноги целовать будете, чтобы вам работу дали! А мы еще подумаем…

Егоров резко замолчал, поняв, что отвлекся от главной темы. Посидев несколько секунд в неподвижности, подался вперед всем своим тучным телом и вкрадчиво заговорил:

- Пойми. Я тебя убью не раздумывая. Скажу, что ты хотел меня ограбить, а мою жену изнасиловать, и мне ничего за тебя не будет. Понял ты это? Надеюсь, что да. Так вот, я хочу предложить тебе, если ты откажешься от жены моей, конечно, ольгинскую мельницу.

- Предложить?

- Подарить то есть.

- Но…

- Дорогой подарок, скажешь? Да от меня не убудет. У меня десяток таких. Пусть пока в них хозяйничают бунтари-голодранцы, но дэк недолго им осталось! Все ко мне вернутся! Все, кроме Ольгинской. Она станет твоей, если пожелаешь…

- Какой же вам резон? Чего вы хотите, доказать себе, что все в жизни продается, даже любовь?

- Себе? - Егоров опять захохотал, а Никита вздрогнул. Ему и так было не по себе, а от этого зловещего смеха по коже бежали мурашки. - Сам я уверился в этом давным-давно. Я хочу доказать это Арине.

- Я не понимаю…

- Вот дурень. Если ты сейчас пойдешь к ней и скажешь, за сколько ее продал, что, между прочим, любой бы бабе польстило, я подарю тебе не только жизнь, но и свою мельницу.

- Ни за что! - Никита гневно приподнялся.

- Ну ты подумай. На что тебе графиня эта? Чахлая, не первой свежести, дурная к тому же? Станешь заводчиком и найдешь себе молодую, ладную.

- Я люблю Арину. Я не откажусь от нее ни за что! - Никита со страхом поднял глаза. Он не сомневался, что в лице Егорова сам дьявол искушает его.

- Ну и дурак. Тогда прощай. - Федор нацелился. Никита услышал, как щелкнул взведенный курок, увидел черное дуло, направленное на его лоб, уловил, как передвинулся палец на спусковом крючке.