Некоторое время спустя я начал замечать, что стволы деревьев проносятся мимо слишком уж быстро. Земля мелькала под ногами. Но мы не бежали, нет! Вот только выматывала такая ходьба почище бега.
Близился полдень, а я уже устал. Карран шел впереди, не оглядываясь на спотыкавшееся «потомство», эльфийка смотрела исключительно перед собой, зато орка проявляла поистине материнскую заботу. Насколько я понял, для Дары Няв все еще оставался малышом.
— Привал!
Ее звонкий голос разлетелся по лесу. Как ни странно, оборотень остановился.
— Малыш совсем вымотался! — Орка кивнула в мою сторону. — Ему давно пора обедать.
Карран криво усмехнулся, но перечить не стал. Опустился на землю там же, где стоял, с легкой улыбкой наблюдая за хлопотавшей девушкой. Рабыня устроилась таким же способом, опустила голову на колени и замерла.
Меня накормили, напоили, приласкали… Не скажу, что было неприятно. Вот только в какой-то миг я взглянул на оборотня. Никогда не думал, что увижу такое выражение на лице потерявшего душу… Безграничная любовь… Как же больно ему находиться рядом со мной! Смотреть на родного человека и понимать, что внутри — чужак. Даже не соплеменник, а низшее существо, не способное оценить преимущества своего положения. Жалкий человечишка… Мотылек, чья короткая жизнь неожиданно превратилась в бесконечную.
А ведь я и сам пока над этим не задумывался. Да, ведьмы живут долго, однако это касается ведьм-женщин. У отца тоже есть слабые способности, но он выглядит не старше меня лишь из-за любви мамы. И жить он будет до тех пор, пока жива ее любовь. Наверно, это должно быть страшно — знать, что твое существование зависит от другого человека…
Я никогда не планировал найти возлюбленную, способную поддерживать мою жизнь. И никогда не хотел видеть бесконечность. Рена часто дразнила меня бабочкой-однодневкой… Кажется, сестра была права. До сих пор план моего будущего выглядел донельзя простым: нагуляться, остепениться, состариться и умереть в окружении внуков. Как несколько моих дядь и теть, не унаследовавших от бабушки силы. Она редко вспоминала о них…
А как жить, когда знаешь, что впереди — вечность?
Карран заметил мой взгляд. Поднялся. Молча пошел по едва заметной тропе. Рабыня двинулась следом, мы с оркой — тоже.
Деревья, кусты, трава, песок… Море!
Мелос располагался на полуострове, соединенном с континентом узким перешейком. Город-порт, ага. И он процветал. Даже Ландар не мог похвастаться таким кипением жизни в своих окрестностях.
Это ложь, будто Пустошь полностью изолирована от остального мира и не ведет торговли ни с кем. В некотором отдалении стояли корабли, на одном из которых я смог рассмотреть гартонский флаг. Да что там флаг, достаточно было взглянуть на его паруса. Золото и лазурь — цвета короля Геданиота. А еще дальше покачивалось торговое судно веллийцев. И многочисленные лодки не-людей.
Город не имел ни врат, ни стражи. Путника могли ограбить посреди белого дня, но неписанные правила запрещали мстить сумевшему постоять за себя. В Мелосе можно было купить все что угодно, и продать — тоже. Выиграть несметные сокровища и удачно жениться. Найти клад и получить в подарок пол-улицы. Потерять жизнь за медную монету и родных — за сребрик.
Здесь не существовало ни тюрем, ни правителей. Вернее, официальных правителей… Все знали, кому следует поклониться, чтобы дом оставался на месте, товары никуда не девались, а на родственников не нападал внезапный мор.
Три квартала — Жилой, Торговый, Игривый. Редко кто из приезжих бывал в первом. Не потому, что не интересно, нет! Коренные жители не любили чужаков, и почтенный старец, забредший под стены родового гнезда мелосца, чаще становился кормом для рыб, нежели забулдыга, не нашедший монету расплатиться в Игривом квартале.
Вольный город… Да, его жители и гости были свободными. Рабы — всего лишь товар, чего их учитывать?
Когда мы подходили к Мелосу, Карран вполголоса приказал:
— Занора, сними ошейник.